— Вот же гад! — возмущенно воскликнула я, привлекая всеобщее внимание аудитории.
— Вортан, это вы мне? — старик Огюстин строго взглянул на меня из-под очков.
— Ой... — просипела я, понимая кого только что обозвала.
— Уже лучше, а теперь выходите ко мне, расскажете нам о природных составляющих сока аридросса при его обработке.
Я стушевалась, понимая, что не знаю даже о чем речь.
— Не знаете, — конечно же, понял преподаватель, — Может, тогда стоит следить за лекцией, а не за полуголыми ребятами!
Захотелось провалиться сквозь пол. Боги, так стыдно мне никогда еще не было. Гремлин! И ведь не признаешься, что наблюдал даже и не за парнями...
Но хуже всего стало от взглядов друзей. Пытливые, любопытные и одновременно изумленные. Я встретилась с зелеными глазами Итана и замерла, совершенно его не понимая.
На что он опять злится?! А впрочем, какая мне разница? Мне теперь вообще должно быть все равно. Все. Я не должна даже смотреть в его сторону!
И я вновь принялась покаянно внимать монотонному и скрипучему голосу алхимика, что рассказывал о полезных свойствах объединения цветка лагусса и корня ранока, на деле же, как никогда ожидая звонка, чтобы поскорее покинуть аудиторию и сбегать в уборную, а уже там хорошенько поплескать, до сих пор горевшее от стыда, лицо ледяной водой.
Поэтому, как только закончилась лекция, я первой смылась, не дожидаясь друзей. И уж точно не ожидала встретить там того самого «гада», что толкнул на поле девчонку. И тем более увидеть его у женских душевых…
— Ты что здесь делаешь? — изумленно спросила, но вместо ответа, парень громко и витиевато ругнулся, похлеще моего отца, после чего дал деру.
Мне же хватило лишь мгновения, чтобы понять...
Ярость вспыхнула в душе, а из раскрытых ладоней само по себе вырвалось заклинание, сбивая студента с ног. Снова ругань и посреди коридора растянулось тело и белоснежный пеньюар. Глаза заволокла пелена гнева, а в памяти помимо воли возник мой тринадцатый день рождения...
***
В душевых кроме меня никого не было, ведь я встала одна из самых первых, с нетерпением ожидая сегодняшний день. Папа обещал забрать меня сразу после первого урока — у нас с ним была традиция на каждый мой день рождения утром ездить в столичный парк, где мы катались на магическо-возведенных аттракционах, а уже после ехали домой, где меня ждал сюрприз от мамы, которая всегда злилась за наши с отцом опоздания.
Вот и сейчас приведя себя в порядок, я вышла из душевой кабинки, да так и замерла, с удивлением осознавая, что моего белья нет!
Ничего не понимая, внимательно оглянулась, даже опустилась на коленки, но нигде не было моей одежды. Догадки ледяной змеей заползли в душу.
Неужели кто-то надумал так зло пошутить? И именно сегодня?!
Завернулась в полотенце и осторожно высунула голову, никак не ожидая увидеть знакомых ребят, которые помогли двери открыться, отчего я позорно выпала в коридор.
Смех. Громкий, противный смех и мое собственное унижение. И он... стоит рядом с остальными и смотрит. Не смеется, но и не делает попыток помочь. Армандо заодно с ними. И, конечно же, знал о том, какой сегодня день...
— Ненавижу!
***
— Ненавижу, — повторила я, выныривая из старых, неприятных воспоминаний. — Идиотов, которых боги обделили умом.
— Да иди ты! — ругнулся парень, который безуспешно пытался скинуть с себя мою магическую петлю.
Я же просто молча подошла, выдернула у него пеньюар и серьезно сказала:
— Еще раз увижу подобное, сделаю так, что вся академия увидит тебя голым.
— Попробуй, — неожиданно изменившимся голосом сказал он, — ты вместе с Лаурой на плохом счету у ректора, одно мое слово и тебя исключат. Думаешь, никто не знает, кто взорвал тогда щит кладбища?
— А ты полагаешь, будто бы ректор одна слепая? — я фыркнула на пустую угрозу, после чего развернулась и подошла к дверям душевых. Он не стал меня останавливать, а в душевых я увидела ту самую полненькую девушку, что нервно прижимала к себе полотенце, не решаясь выйти в коридор. И быстрая мысль: «Мне тогда тоже стоило остаться и просто подождать, пока кто-то войдет...»
Мотнула головой, отгоняя неприятные мысли.
— Держи! — я протянула пеньюар девушке и ласково улыбнулась. — Будет тебя обижать, скажи мне, быстро поставлю на место.
— С-спасибо, — сконфуженно поблагодарила она.
— Я Рэйн! — протянула руку, а она смущенно проговорила: «Знаю»
Во как! Слава бежит впереди меня.
— А я Мэй...
— Тогда одевайся, Мэй и не позволяй какому-то идиоту портить себе жизнь!
Она искренне улыбнулась и кивнула.
ГЛАВА 4
Время летело быстрее дракона — прошел первый месяц зимы и наступил февраль, самый сумасшедший месяц у девчонок, которые нацелились на парней, как упырь на свежие мозги. Однако я такой ерундой не страдала. Никогда не любила Белый день, хотя в школе у меня был один тайный поклонник, который ежегодно слал открытки и сладости в этот праздник. Я долго и упорно пыталась узнать, кто это, но так и не смогла. Что же, в этом году буду без сюрприза. Грусти по этому поводу я совсем не чувствовала, никогда не воспринимала подарки всерьез.
Ладно. Я немножко вру. Те самые открыточки были собраны у меня в записнике, и выкинуть их просто рука не поднималась.
Но академия словно сошла с ума перед праздником, казалось, стайки девочек повсюду, даже мальчишки собирались в группки, чтобы обсудить предстоящий Белый день. И вот знаете, как бы я не отрицала, что всё это глупости, меня брала злость, что даже Дис и близнецы все время обсуждали, кого же пригласить на танцы. Однако ко мне так никто и не подошел.
Признаюсь, во многом я просто по-гремлински завидовала. Ведь понимала, что единственный поклонник был в школе, а в академии я останусь без подарка. Для меня Белый день был несчастливым днем, в отличие от моих родителей. Этот праздник праздновался в честь полюбивших друг друга Шаласса и Ларит: богов осени и весны. Их любовь была запретна, ведь сезоны не могли встречаться – это было против природы. Однако богиня зимы Алашет сжалилась над парой влюбленных. Она позволила им встретиться, когда было ее время. Отныне по приданиям это самый теплый день среди зимы. А союз богов подарил этому миру двух близнецов — холодный и теплый дождь.
Что касается моих родителей и их отношению к празднику, то по легенде, их обручальные кольца принадлежали Шалассу и Ларит. Наверное, поэтому они такая счастливая пара. И раз они прототипы влюбленных богов, то интересно, я теплый или холодный дождь?
Вот что за чушь мне лезет в голову?
– Не спится, свет моих очей?
Я в отчаянии завыла, закрыв лицо подушкой, чтобы не встречаться взглядом с парящим призраком леди Мориан. Порой, мне хотелось удушить приставучего духа. К сожалению, она уже была мертва и не материальна…
– Я все равно знаю, что ты слышишь меня! – нараспев проговорила мертвая женщина.
– Тебе заняться нечем? – я откинула подушку в сторону, злобно сверкнув на призрака темными глазищами.
– Фи, как грубо! – обиделась леди Мориан, делая вид, что вальяжно садится на стул у окна, хотя, конечно, по понятным причинам, это было ей недоступно. – Я старше тебя, девочка, поэтому имей уважение и обращайся ко мне, как положено, на «вы»!
– Вот еще чего! – фыркнула я, садясь на кровати. – Не хватало еще, чтобы меня какой-то мертвец учил!
– Вообще-то дух! – поправила меня призрак. – Который, к твоему сведенью, желает тебе только добра.
– Ага, – не поверила я. – Желает обитать в комфортных стенах академии, а не в промозглых могилах. К слову, то, что ты еще здесь, это только благодаря мне, так что, – я сделала многозначительную паузу, давая возможность леди Мориан додумать над тем, что я хотела сказать. Призрак меня прекрасно поняла.