Испуганный стон перерастает в отчаянный скулеж, когда я цепляю край трусиков и стягиваю их одним резким движением. Зажимаю коленями ноги, расстегиваю ремень на тонкой талии и, потянув футболку вверх, избавляюсь и от нее. Открывшееся мне зрелище окончательно сводит с ума, член уже стоит так, что становится больно. Снова тянусь к беззащитной девичьей шее, и, удерживая ее за горло одной рукой, второй стягиваю с себя джинсы и боксеры. Провожу языком по распухшим от грубых поцелуев губам, руками сжимаю округлую грудь, а коленом с силой раздвигаю ноги. Властно шепчу на ухо:
— Терпеть. Это приказ.
Громкий крик Карми и мое звериное рычание сливаются в одно, подтверждая, что естественная природная преграда девушки пройдена, а я добился своего. Замираю на мгновение, даю привыкнуть к новым для нее ощущениям, потом начинаю двигаться медленно, усилием воли сдерживая свои порывы. Но физиология и привычка берут верх, и я с каждым толчком двигаюсь все быстрее и агрессивнее. Сжимаю рукой подбородок всхлипывающей неофитки, лежащей передо мной с зажмуренными глазами, и хриплю:
— Смотри на меня.
Она не слышит, за что тут же получает хлесткую пощечину. Распахивает глаза, по щекам текут злые слезы. Секунду смотрит ненавидящим взглядом, потом отворачивается. Еще больше ускоряю темп, терзая нежное тело. Наконец, волна оргазма накрывает с головой, и я пачкаю ее животик своим семенем.
Я в раю. Раньше завтрашнего вечера за нами никто не приедет, поэтому все самое сладкое еще впереди.
Примечание: Эрику двадцать шесть, Карми — восемнадцать. Отхожу от каноничного возраста неофитов, потому что секс с несовершеннолетними противоречит закону и претит автору.
PS: Ну, как вам? Чересчур или продолжать в том же духе?)))
====== Глава 12 ======
Комментарий к Глава 12 Традиционно – наряд Карми в прошлой и этой главах.
http://cs629309.vk.me/v629309687/3a382/dowN9lQkLHQ.jpg
POV Карми
Урожденные Бесстрашные, тренировавшиеся вместе с нами, любили пугать рассказами о пейзаже страха, который всем придется проходить во второй части обучения. У каждого – свои страхи, и моими, я была уверена, будут стандартные – мерзкие насекомые, страх оказаться похороненной или сгореть заживо, остаться глубоким инвалидом и вылететь к изгоям.
Но теперь я знаю свой личный пейзаж страха наверняка. Это будет небольшая темная комната, в которой из мебели только кровать. Из небольшого окна на пол и черное покрывало падает серебристый лунный свет, в лучах которого все кажется странным и не реальным. И змея. Черная опасная тварь, которая танцует свой смертельный танец, извиваясь надо мной. Глаза змеи – две черные бусины пирсинга, опасно блестящие в лунном свете, а гибкое тело состоит из темных полос татуировок. Тварь скользит вдоль тела, обвивает удушающими кольцами, жалит ядовитыми зубами все больнее. На месте укусов образуются кровоточащие раны, и она, открыв черную пасть, лижет их своим раздвоенным языком…
Но пока я все еще стою в залитой кровью форме и пытаюсь взять себя в руки и не разреветься от ужаса и отвращения, которое захлестывает волнами и вгоняет в панику. К горлу подкатывает тошнота, становится трудно дышать от омерзения при взгляде на окровавленную одежду. В голову настойчиво лезет вид мертвого тела с разорванными выстрелом внутренностями. Хочется сорвать с себя все и неистово тереть тело мочалкой. Тереть, поливать водой, снова тереть, и так до бесконечности. Поэтому даже с чувством благодарности, глубоко выдохнув после пугающего лидерского стриптиза, беру футболку и иду в ванну. За спиной захлопывается и щелкает автоматическим замком тяжелая дверь бункера – Лидер отправился на разведку, и я, наконец-то, остаюсь одна. И, опять же, не понятно, что страшнее – одиночество в доме на краю света, в лесу, кишащем изгоями, или же наедине с сильным мужчиной, обязанным защищать, но, в своем ослеплении страстью, не понимающим, что защита требуется прежде всего от него самого.
Захожу в ванну и в отражении в зеркале вижу себя. Да уж, ну и вид! Бледная, уставшая и встрепанная, с кровавыми разводами и грязью на лице. На единственной полке лежит большой запаянный пакет, в которой, на ощупь, какие-то небольшие предметы, наверняка связанные с ванной. Надрываю край, так и есть – несколько упаковок мыла, маленькие бутылочки шампуней, губки для мытья, зубные щетки, тюбик пасты, пара полотенец и еще несколько предметов первой гигиенической необходимости. Беру в руки кусочек мыла и подношу к лицу. Яркий, разноцветный, с каким-то сладким цветочным запахом. Прям как дома.... Скидываю куртку, рывком снимаю майку, брюки и белье и встаю под теплые струи быстро нагревающейся воды. Намыливаю тело, тру до скрипа, смываю, потом все заново. Теплая вода очищает тело от мерзкой грязи и успокаивает взвинченные нервы. Окончательно согревшись и ощутив такую долгожданную чистоту и свежесть, вытираюсь насухо большим мягким полотенцем и надеваю любезно предоставленную футболку. Надо же, расщедрился, благодетель прям. Расскажи кому – не поверят. Черная футболка пахнет хорошим табаком, чистым мужским телом и легким запахом парфюма с цитрусовыми нотами. До боли знакомое сочетание запахов, мгновенно вызывающее в памяти образ жестокого Лидера, видение темного коридора и ощущение беспомощности против грубой физической силы и мужского вожделения. Трясу головой, отгоняя от себя ненужные воспоминания, и выхожу из ванной комнаты. В доме становится очень тепло, система отопления работает как часы. Теперь найти и оценить наши материальные запасы.
Прохожу через коридор и открываю дверь в незнакомую мне комнату. Ого, тут только огромная кровать, от вида которой становится не по себе. Так и быть, пусть на ней спит Лидер, я и на диване помещусь. В комнате нет ни шкафов, в которых теоретически могла бы лежать запасная форма, плевать какого размера, ни чего другого, чем можно было бы прикрыть голые ноги. Покрывало на кровати слишком большое и тяжелое, в него не завернуться. Похоже, придется ходить, провокационно сверкая бедрами, ну что за невезение… От злости бью рукой по дверному косяку.
Далее, по коридору, нагромождение коробок, в которых также не оказывается нужных мне вещей – ни одежды, ни оружия, только разные приспособления для жизни в походных условиях, палатки, фонарики и тому подобное. Случись чего, могу треснуть по лидерской башке фонариком. Шутки шутками, а ситуация с каждой минутой напрягает все больше.
Аптечка, белая коробка с характерным красным крестом, оказывается в первом же открытом ящике кухонного стола. Перебрав содержимое, убеждаюсь, что оказать первую помощь не составит труда. Надеюсь, что она все же никому не понадобится.
В нижних ящиках кухни не оказывается ничего ценного, кроме нескольких столовых приборов, в числе которых два небольших ножичка. В качестве оружия не подойдут, слишком маленькие и неудобные, но на безрыбье, как говорится… Буду иметь их ввиду, мало ли как события повернутся. С Эриком нужно быть готовой ко всему, поэтому к ножам, лежащим на столе, добавляю еще и найденные в аптечке маленькие острые ножницы. Открываю дверцы верхних полок и вижу ряд коробок. Рукой не дотянуться, поэтому встаю коленями на стол и рассматриваю содержимое шкафчика. Хороший улов – здесь консервы, крупы, сухой картофель, печенье, чай. Вся упаковка очень непривычного вида, поэтому беру пачку в руки и рассматриваю, читая инструкцию и состав. Эта готова к употреблению. Беру вторую – а вот для этой нужно греть воду.
Тяжелый выдох за спиной заставляет резко обернуться. Эрик стоит в дверном проеме, облокотившись плечом о косяк, и не отрывает от меня тяжелого темного взгляда. Как всегда, подкрался незаметно. Быстро спрыгиваю со стола и, нервно облизывая разом пересохшие губы, пытаюсь настроить беседу и мысли мужчины на нужный тон:
- Вот, нашла наверху. Это надо развести кипятком, будет еда.
Хочу спросить о результатах разведки, но вижу, что он меня не слушает. С натянутой улыбкой на застывшем лице медленно подходит все ближе, заставляя отступать назад. От Эрика волнами исходит опасность, решимость и похоть. Он невыносимо близко, а мне в спину упирается край стола, дальше отступать некуда. Выхватываю из-за спины нож (как знала!) и целюсь командиру в горло. Сама понимаю, как смешно выглядят мои попытки обороняться, но это единственное, что я могу сделать сейчас. Фонарик бы еще в руки. Бросаю быстрый взгляд на кобуру, висящую на поясе мужчины, и понимаю, что второй раз трюк с выхваченным пистолетом не получится – кобура закрыта.