Жених? Он сказал — жених? Он планирует сделать предложение? Будет свадьба? Я так счастлива! Мой карьерист. Мой самонадеянный красавец. Мой горячий мужчина. Каждое его слово сводит меня с ума не меньше, чем он сам. Я не верю своему счастью. Я балдею от него. Я купаюсь в нём. И, конечно, несмотря на мои опасения, я безумно рада, что мы так много времени проводим вместе. После работы мы всегда рядом, даже если у нас есть вот такие нелепые дела вроде стандартного медосмотра. Марат со мной.
— Травкина! — объявляет медсестра и тут же исчезает в дверях кабинета.
— Моя очередь.
— Иди-иди! — перелистывает страницы книги.
Вот же засранец. Умеет меня с ума свести. Я же теперь у окулиста ни одну букву не увижу. Сердце аж подпрыгивает.
Находясь в кабинете врача, я ужасно скучаю по Марату, а ещё фантазирую на тему того, что он сказал. Хочу ли я стать Султановой? Да я мечтаю об этом!
Врач что-то пишет, а мне всё равно. Я рвусь в коридор. Правда мне закапали лекарство, чтобы посмотреть глазное дно. И теперь всё капельку размазывается. Но разве это имеет значение, когда у нас такая любовь?
В коридоре я попадаю в объятия Марата. Он знает, что я сейчас плохо вижу, и помогает, придерживая. Но, судя по расплывающимся силуэтам, он не один. Его друг Иван тоже тут. Я его недолюбливаю, он смотрит на меня как на женщину, мне это не нравится. Мне нужен только Марат.
— Привет, Виолетта. Какая встреча! Я уже говорил Марату, что тоже прохожу медосмотр для новой работы, а тут вы.
— Здравствуй.
— Все хорошо? — обнимает и гладит меня любимый и, не удержавшись, всё же касается губ, правда, ненадолго.
— Ну хватит вам сюсюкаться. Давайте я лучше расскажу, какую работу нашёл. Это просто чума. Зарплата как у лётчика-международника, а работать почти не нужно. Ну, Марат, ну послушай меня.
— Не всё измеряется в деньгах, Вань.
— Легко говорить, когда они к тебе так и липнут. За что ни возьмешься, во всём успешен. Виолетта, я тебе не рассказывал, как мы лотерею купили и он просто так выиграл пятьдесят тысяч? У меня три билета было, и все по нулям. А у него раз — и полсотни за минуту.
Султанов гладит меня по голове, даже в размазанном состоянии я понимаю, что он не сводит с меня глаз.
— Ты не видишь, я влюблён? Как никогда не был раньше.
— Вижу, — отвечает Иван.
Глава 36
Наше время.
Не пью и не ем. Потому что кусок в горло не лезет. Марат находится в одном с нами купе — мне не по себе. Как будто ноют старые шрамы. Душевные раны залечить гораздо сложнее, чем физические. Эти двое — имею в виду своего бывшего и нашу дочь — сидят рядышком и совершенно одинаково едят свои пирожные. Это невероятно. Синхронно кусают и жуют, как однояйцевые близнецы.
— А вы, Виолетта Валерьевна, не желаете угоститься? — вежливо так спрашивает и смотрит чёрными глазищами, будто читает мои мысли.
Догадывается, паршивец, как мне неуютно и в то же время волнительно.
— Спасибо, я сладкое не люблю.
— Тогда у меня для вас есть ещё одна коробка.
Встаёт, куда-то уходит.
— Классный у тебя босс, — облизывает пальцы Алёна и, подпрыгивая на месте, берёт второй эклер.
— Прекрати, — одёргиваю дочурку. — Настоящие принцессы никогда не станут так делать. А ещё надо было помыть руки. И вообще, нельзя есть столько сладкого. Станешь пухлым колобком с прыщами.
Не могу это объяснить, но мне одновременно нравится и не нравится, что Султанов вызвал восторг у собственной дочери. С одной стороны, я никогда в жизни не прощу ему то, как он поступил со мной семь лет назад, бросив прямо в комнате невесты в ЗАГСе, а с другой — мне почему-то тепло внутри от того, что она его хвалит. Но гордость берёт верх. Или тупость. Тут уж с какой стороны посмотреть.
— Дядя Родион будет неподалеку. Он едет с нами в санаторий. Круто же, правда? Он купил тебе подарок и хочет проводить с нами как можно больше времени.
— У него лысина на макушке, хотя он не старый.
— Доченька, нельзя так говорить, просто у него наследственная предрасположенность. Его папа рано полысел. Но это не делает его хуже.
— А твой директор поедет с нами? Он клёвый.
— Доча, прекрати.
Из-за рассеянного внимания Алёнка не может усидеть на месте и то встаёт, то садится, то висит на верхней полке. Всё время куда-то лезет.
— Давай ты с ним поженишься, — заявляет, высунув мордашку из-под стола прямо между моими коленями.
— Алёна! — снова одергиваю её. — Сядь, пожалуйста, на место и продолжай пить чай.