От её обычной «улыбки Моны Лизы» не осталось и следа - она была серьезной и ужасно хмурой.
- Доброе утро, - сказала она спокойно.
- Привет... - растерянно пробормотала я. Не знаю, что угнетало меня больше: моя тяжёлая голова, или её тяжелый взгляд.
- Я сейчас примерно полчаса сидела и смотрела, как ты спишь, - так же спокойно продолжила она. - И мне ни разу не кажется, что это мило... - Она мельком посмотрела на лежащий на столе телефон. - Плюс, на культуру речи тоже можно уже не спешить.
- Извини, - ответила я. Шура покачала головой.
- Нет, не «извини», - сказала она. - Моё время - это моё время. В конце концов, Кеша рвался сидеть с тобой. Не говоря о том, что я могла бы позвать медсестру, могла просто разбудить тебя, или просто оставить сидеть здесь...
- Тогда в чём дело? - попыталась возмутиться я, но вышло так себе.
- Если ты говоришь, что у тебя всё хорошо, то у тебя всё хорошо. Если ты болеешь, то ты вызываешь врача и болеешь... Или просто лежишь и болеешь. - Она говорила это так, будто объясняла мне, как пользоваться программой или инструментом, а не читала нотации.
- Но со мной действительно всё в порядке... - на всякий случай возразила я.
- Я вижу. - Уголок её губ на мгновение чуть приподнялся, и тут же опустился. - Ты знаешь, что с тобой такое?
- Да всё в порядке... - в который раз повторила я.
- Ты знаешь, что с тобой? - снова спросила она. - У тебя месячные? Или ты вчера пила, ела «весёлые таблетки», гуляла с мокрой головой? Ты не можешь быть беременной? - терпеливо начала перечислять она тоном врача-педиатра. Я торопливо покачала головой.
- Нет... - пробормотала я, - ничего такого... Разве что странные сны...
- Сны? - всё так же серьёзно переспросила Шура. - Вряд ли дело в снах. Ты ходить можешь? - Я неуверенно кивнула. Не то, чтобы я действительно сомневалась, но разговор с Шурой выбил меня из колеи. - Отлично, - сказала она, - значит, по дороге в медпункт, ты как раз успеешь мне всё рассказать.
И мы пошли в медпункт, а по дороге я рассказала Шуре свой сон. Она немного поулыбалась, и покачала головой в том месте, где Марк выпрыгнул из окна со мной на руках. Немного посмеялась над тем, что даже во сне я волнуюсь, что мне придётся что-то объяснять родителям.
Когда я дошла до того момента, как утром наткнулась в прихожей на те самые кроссовки, Шура повернулась и удивлённо посмотрела на меня.
- А почему ты не посмотрела подошвы? - спросила она голосом, полным недоумения.
- Не знаю, - рассмеялась я. - А вдруг, это оказался бы не сон? Да и вообще - это глупо.
- А я бы перепроверила, - пожала плечами Шура. - Никогда нельзя быть уверенным до конца... - сказала она совершенно серьезно. Я только покачала головой. Что бы Шура не говорила о Марке, чувство юмора у них одинаково странное...
Медсестра - высокая, и немного сутулая женщина лет тридцати пяти - сорока, с русыми, выгоревшими почти до желтого на концах волосами, - внимательно меня выслушала. Потом она измерила мне температуру и давление, спросила, не употребляла ли я наркотики, и когда у меня были последние месячные, и не сижу ли я на какой-нибудь диете. Затем, она примерно минуту что-то смотрела у себя в компьютере.
- Давление пониженное, - сказала она наконец, - Ничего удивительного, что ты засыпаешь на ходу. Может быть, ещё легкая анемия - поешь печёнку, попей гранатовый сок, или купи витамины с железом... Хочешь, давай вызовем врача - он выпишет пару дней больничного...
- Да нет, наверное, не надо, - отказалась я. Медсестра только пожала плечами.
- Как знаешь, - сказала она. - Тогда выпей кофе, и поешь чего-нибудь. Лучше, мясного. - Я поблагодарила её и вышла.
Шура ждала меня в коридоре. Она сидела на скамейке, уставившись в телефон. Едва я вышла, она спросила:
- Ну как?
- Я буду жить...
- Это радует. - На её лице снова появилась её обычная полуулыбка. - Так что тебе медсестра сказала?
- Велела есть и спать, предложила взять больничный, - честно рассказала я.
- Ты взяла? - Я покачала головой. - Зря... - вздохнула Шура, - Значит, пойдём тебя кормить.
Мы вернулись в кафетерий. Шура набрала мне полный поднос еды: овощной салат, темно-зелёный суп-пюре, кашу с овощами, куриные котлеты и большую чашку чёрного кофе.
- Давай, принцесса, скорее клади это себе в рот, - сказала она, и оставила меня за столом, наедине с подносом. Через минуту она вернулась со своим подносом, на котором еды было гораздо меньше.
Ещё минут через десять появился Кеша, который сначала волновался о моем здоровье. Но, как только он понял, что я не собираюсь умереть прямо сейчас, он безжалостно вывалил на меня целую тонну удивительных историй. Про какой-то ночной клуб, в котором бармен торговал наркотиками. У меня не было сил его слушать, поэтому всё, что я запомнила из его рассказа, было идиотское название - Герцог Нью-Йорка. Неужели, кто-то на полном серьёзе мог назвать бар так? Когда история закончилась, Кеша тут же начал новую. На этот раз про очередную концептуальную рок-группу.