Водитель, сорокадвухлетний Юрий Петрович Петровский, работал научным сотрудником в одном из институтов. Он был крепко сложен, смел и уверен в себе, иначе не занимался бы в ночное время частным извозом. Сегодня было 18 января, пятница. Это означало его вторую смену, поэтому, забежав домой лишь перекусить и переодеться, он заторопился на Автодорожную, в гараж, где ждала его кормилица — серая «Волга».
Пятница, как и суббота, хороший день для извоза. В эти дни народ расслабляется, больше ходит, несмотря на раннюю темноту, по гостям, в театры. Нередко Юрий Петрович возвращался домой в такие дни за полночь, уставший, но довольный: карман раздувался от заработанного сверх меры, что сулило хорошее настроение Ирины, жены, с которой прожиты почти двадцать лет, и вообще сулило почти безмятежную жизнь в течение недели: возможность приносить в дом то, что нужно, не сожалея о своей неплатежеспособности, покупать кое-какие обновы сыновьям-старшеклассникам и обязательно фрукты для пятилетней дочурки. Оля, так ее звали, хрупкое бледненькое создание, родилась больной. То ли поздно они с Ириной решили заиметь последнего ребенка, то ли что другое сказалось, но досталась она тяжело. Почти всю беременность жена пролежала в патологии под угрозой выкидыша. Когда дочка появилась на свет, то оказалось, что у нее неладно с сердцем, а теперь в пять лет вырисовалась откуда-то анемия. Юрий Петрович очень страдал от болезней дочери, сам сопровождал ее по больницам, искал самые хорошие лекарства и не верил, что с годами сердце Оленьки пришло в норму, и ни на какую операцию, как после ее рождения сказали врачи, ехать не надо. А страх за ее жизнь и здоровье так у него и остался.
Юрий Петрович был из породы тех хозяйственных мужчин, за которыми жены живут как за каменной стеной. Ученый-геолог, исходивший вдоль и поперек всю республику, он и домашнее хозяйство содержал, как свой геологический рюкзак, в котором есть все, начиная от катушки ниток и кончая подвешенным к нему топором. Грянувшие рыночные времена наложили «вето» на экспедиции на поля, жить стало туго, но Петровский не стал им поддаваться, выезжая в любое время года на опасные якутские улицы. Что же, кто не рискует, тот не пьет шампанское.
Он проехал улицу Дзержинского, и на площади Орджоникидзе его остановили парень с девушкой. Они были чуть навеселе и им надо было добраться до Гимеина. Гимеин так Гимеин. Юрий Петрович с первого взгляда определял пассажиров. Это были влюбленные, и за деньгами они не постоят. Он назвал цену выше обычной. Парочка, не торгуясь, согласилась. «Волга» радостно рванула по проспекту.
Эта пятница, как и предчувствовал Юрий Петрович, была денежной. Пока ему везло. После парочки он отвез в Рабочий городок пожилого мужчину. Потом были две девушки, которых он доставил в травмпункт: у одной из них что-то случилось с ногой. На Петра Алексеева его останавливали двое парней. Но Петровский проехал, не тормознув. Пьяные пассажиры — самые занудливые пассажиры. Он не раз обжигался на них и всегда проезжал мимо, как бы пусто в кармане не было.
После травмпункта никто не сел. Юрий Петрович взглянул на часы и решил съездить домой: поцеловать дочку, хлебнуть чаю и оставить заработанное. Он почти подъезжал к своему дому на Ярославского, как откуда-то вынырнули двое мужчин и женщина с тяжелой поклажей в руках, все как на подбор коренастые и невысокие. «В порт», — определил Петровский. Так оно и оказалось. Серая «Волга», в который уже раз за этот вечер, ринулась по проспекту на север.
После порта Юрий Петрович решил ехать домой. Хватит, всех денег не заработаешь. Завтра суббота, можно отоспаться, повозиться с дочкой, съездить с Ириной на рынок. От этих приятных мыслей поднялось настроение. Выехав на портовскую трассу, он переключил скорость и добавил газу. И тут пришлось резко тормознуть: одинокая мужская фигура возле магазина «Полет» махала ему рукой. Остановился Юрий Петрович больше по инерции, мужчина открыл дверцу: «Браток, до Магана, туда и обратно. Я не обижу». «Черт», — выругнулся про себя Петровский, а вслух сказал, что будет дорого. Мужчина, это был молодой парень, согласился.
На одном дыхании взлетели на сопку. Машина легко поехала по ровному накатанному шоссе. Здесь, за городом, тумана как не бывало. Неровными рядами выхватывался отсветом фар из темноты лес.
Сзади послышался шорох, и что-то холодное резко уперлось в шею Юрия Петровича. «Сворачивай! И езжай без инцидентов!» — заорал парень.