В гостиной было человек двадцать. В основном женщины. Они сидели с раскрытыми молитвенниками в руках. Некоторые из них что-то негромко говорили друг другу. Юноша и девушка, находившиеся у самой двери, поверх книг смотрели друг на друга. Так… Значит, теперь он переместился из палаты Бедлама в библиотеку.
— Я не могу согласиться с тобой, Вильгельмина, — произнес нежный голосок из левого угла комнаты. Беннет не мог видеть говорившую, но ему очень понравилось мелодичное звучание ее голоса.
Каштановые волосы под синей шляпкой, на мгновение появились в поле зрения Беннета, после чего снова исчезли. Беннет сделал шаг в сторону, чтобы снова увидеть незнакомку.
— Жестокость подразумевает использование большей силы, чем это необходимо, — с воодушевлением продолжала она. — В этом случае капитан Вулф был вынужден убить этих трех человек, иначе его группа была бы обнаружена и подверглась нападению. И ему пришлось сделать это тихо. Отсюда нож и копье. Это не жестокость, а практическая необходимость.
Беннет не мог с ней не согласиться. Жестокость — это в большей степени вопрос точки зрения и обстоятельств, чем считают многие. Конечно, об этом можно было бы поразмыслить и позже, если бы не одно обстоятельство: никто не мог знать об этом случае. Это произошло год назад, а он приехал в Лондон меньше часа назад.
— Что здесь происходит? — тихо спросил он Джека. — И кто…
Очаровательная блондинка с огромными карими глазами грациозно встала со своего места.
— Кто этот красивый незнакомец, Джон? — проворковала она с улыбкой.
Пожалуй, на эту девицу можно было ненадолго отвлечься. Но, прежде чем Беннет успел ответить, Джек вытащил его на середину комнаты. Такая позиция капитану не понравилась — в ней было очень трудно защищаться. Он нахмурился.
Джек прочистил горло.
— Друзья мои, коллеги по книжному клубу. Этот человек — мой старый добрый друг капитан сэр Беннет Вулф.
Как видите, сообщение о его гибели оказалось преждевременным.
Единым согласованным движением — подобную синхронность Беннету приходилось наблюдать только у военных — члены книжного клуба Джека вскочили на ноги. И тут началось… Шум, возбужденные голоса, кто-то даже пронзительно взвизгнул — Господь милосердный, они же похожи на стаю павианов! И все устремились к нему! Иисусе! Ему однажды довелось наблюдать, как группа павианов загоняла леопарда — очень, похоже. Беннет искренне посочувствовал леопарду. Керо заверещала и прыгнула на ближайшую полку. Несколько мгновений капитан прикидывал, не присоединиться ли ему к мартышке.
Беннету уже приходилось сталкиваться с толпой восхищенных читателей, и он ничего не имел против более близкого общения с читательницами, считавшими его приключения героическими и волнующими. Но только не сейчас. Он слишком долго отсутствовал и совсем недавно вернулся. Охваченный паникой, он отступил назад и врезался в кого-то настолько сильно, что сбил его с ног.
Капитан резко обернулся. На полу сидела девушка с каштановыми волосами. Он протянул ей руку, сжал пальцы и помог встать на ноги. Огромные карие глаза делали ее очень похожей на ту, другую леди — может быть, это ее сестра? — но на этом сходство заканчивалось. Та была высокой, стройной, сногсшибательной блондинкой, а эта маленькой, пухленькой и такой… фигуристой.
По непонятной причине это показалось ему интригующим. Беннет никогда не жаловался на отсутствие аппетита, и не только к хорошей еде.
— Вы пахнете лимонами, — прошептал он, страстно желая снова услышать ее голос.
Леди Филиппа Эддисон высвободила свою руку и постаралась привести в порядок нервы.
— Спасибо, — ответила она в надежде, что это был комплимент.
Мгновением позже она нахмурилась, но потом ее лоб снова разгладился. «Спасибо». Разве это следовало сказать при первой встрече со знаменитым исследователем, человеком, работой которого она восхищалась?
— Вы Беннет Вулф, — опять заговорила она. «Да что же это такое! Лучше бы ты заткнулась, Флип».
— Да. — Он не стал спорить.
Она пристально посмотрела на него. Никто, включая самого капитана Вулфа, никогда не тратил много слов на описание его внешности, но она мгновенно решила, что именно так должен выглядеть настоящий исследователь. Высокий, широкоплечий и мускулистый, он казался огромным в изрядно поношенной коричневой куртке, панталонах из оленьей кожи и кожаных (во всяком случае, на вид) сапогах.
Кожа этого человека потемнела от солнца, значительно более жаркого, чем английское, а глаза были удивительного изумрудно-зеленого цвета. Весь его облик словно излучал уверенность и силу. Не было ничего удивительного в том, что он мог в одиночку одолеть трех туземцев.
По ее спине прокатилась теплая волна. Беннет Вулф. Это не мог быть он, и все же она была уверена, что это именно он. Человек, исследовавший большую часть Восточной Африки, Египта, а теперь и Конго… Темные, слегка растрепанные волосы, стремительная походка и полное самообладание. Нет, это действительно он.
— Когда Беннет Вулф в последний раз был в Лондоне, мне было только семнадцать, — услышала Филиппа свой собственный голос и страстно пожелала, чтобы ее сестра Оливия подошла и как следует, стукнула ее по голове, прежде чем она успеет сказать очередную глупость.
— Когда Беннет Вулф в последний раз был в Лондоне, мне было только двадцать шесть, — сообщил капитан, не сводя с нее глаз и полностью игнорируя сыпавшиеся на него вопросы (причем некоторые из них были не вполне вежливыми) других членов клуба.
— Я хотела сказать, что тогда я еще не выезжала, поэтому мы никогда не встречались. До сегодняшнего дня, конечно. — Она всегда сожалела об этом, особенно, после того как услышала о его смерти. Настоящий человек эпохи Возрождения — образованный, умеющий ярко и выразительно писать, говорящий на нескольких языках. Ученый и художник. Можно сказать, ее герой. В конце концов, она же прочитала обе его книги, причем много раз. Даже эта, последняя, автором которой значился Дэвид Лэнгли, написанная пусть не Беннетом Вулфом, но, по крайней мере, о нем, лежала на ее прикроватной тумбочке уже целый месяц. Хотя, конечно, к некоторым ее главам она не могла не отнестись скептически.
Филиппа попыталась собраться с мыслями. Ее герой стоит прямо перед ней и смотрит на нее с нескрываемым интересом, а она несет какую-то ахинею.
— Я читаю вашу книгу, — проинформировала она. — Я имею в виду новую книгу. Мы здесь все. Читаем ее.
Его лоб перерезала глубокая морщина.
— О чем вы говорите? Какая…
Но тут между ними неожиданно вклинился Джек, заставив Филиппу отпрыгнуть.
— Беннет, я вижу, ты уже познакомился с Флип? Леди Филиппа Эддисон, капитан сэр Беннет Вулф.
Капитан поклонился. Казалось, он не замечает никого, кроме нее.
— Филиппа.
Звук его голоса заставил ее вздрогнуть. Она ни минуты не сомневалась, что у нее самое неромантичное в мире имя. Возможно, хуже только у бедняжки Вильгельмины. Но Филиппе неожиданно понравилось, как он произнес ее имя.
Почему-то ей показалось, что он не только назвал ее по имени, но и поцеловал.
— Флип у нас превращается в ученого, когда речь идет о тебе, — продолжил Джек. — Она даже поняла твою заумную писанину в книге о Серенгети о более длинном световом дне в экваториальных районах и его влиянии на рост растений.
— Правда? — вежливо переспросил капитан Вулф, все еще не сводя с нее глаз. Потом он протянул руку. — Могу я взглянуть на книгу, которую вы все читаете?
— Беннет, почему бы тебе не присоединиться ко мне через несколько минут в библиотеке? — опять вмешался Джек.
— Нет. — Невероятные изумрудно-зеленые глаза продолжали пристально смотреть на девушку.
— Я должен кое-что тебе…
— Нет.
Филиппа некоторое время колебалась, причем ее останавливал скорее напряженный взгляд Джона, чем боязнь расстаться хотя бы на минуту с чрезвычайно ценной для нее книгой и отдать ее капитану Вулфу. Пожав плечами, она вложила книгу в протянутую руку. Их пальцы на мгновение соприкоснулись, и она снова почувствовала легкую теплую дрожь, пробежавшую вдоль спины. Но это, в общем-то, понятно. В конце концов, Филиппа впервые встретила мертвого человека. Очень большого, полного жизни мертвого человека.