Пара юбок, три блузки, косметика, кое-что еще по мелочи. И спортивные шорты с майкой! Вот уж необходимая вещь в моем теперешнем положении, прямо не знала, как жить без спортивной формы… Не помню, как засовывала ее в рюкзак. Впрочем, она, скорей всего, просто лежала на дне. Вспоминаю, что я купила эти майку с шортами в тот же день вместе с рюкзаком. Наверное, положила туда и забыла.
М-да, в моем положении сейчас только о спорте и думать.
Перебираю блузки и только теперь понимаю, как сильно сглупила. Второпях взяла две белые шелковые и одну светло-зеленую из полиэстера. Но шелк ведь надо гладить! Они мятые, как не знаю что. А утюга-то нет… Точнее, он у меня есть, но остался в заложниках с остальным необходимым в квартире Антона. Чтоб ему икалось неделю без перерыва, гаду эдакому.
И что делать? Идти в светло-зеленой? Заранее ощущаю на себе неодобрительные взгляды коллег и начальства, чувствую – еще чуть-чуть, и разрыдаюсь. В горле разрастается нешуточных размеров ком. Ох, хотела бы я, чтобы причина была всего лишь в цвете блузки, но у меня без того поводов воз и сорок маленьких тележек.
– Отставить слезы, – уговариваю себя.
Мне на работу надо, я и так вчера подменилась, сегодня пропускать никак нельзя. Мне, вообще-то, деньги нужны, я сейчас никак не могу позволить себе лишиться единственного заработка.
Вспоминаю баланс на карте и снова хочется рыдать.
Но все-таки удерживаю себя.
В конце концов, разве это такая большая проблема найти утюг?
Хватаю одну из белых блузок и бегу на второй этаж к хозяйке квартиры. Может, разрешит у нее погладить?
Звоню, звоню, драгоценные минуты убегают.
Гляжу на часы и ужасаюсь – мне надо быстро собираться и спешить на маршрутку, иначе опоздаю.
Возвращаюсь в квартиру, быстро переодеваюсь, крашу ресницы, губы и выбегаю навстречу рабочему дню.
Когда добираюсь до остановки, мысленно поздравляю себя – есть шанс успеть.
То есть он был бы, приди маршрутка вовремя… Но нет! Ее нет ни через пять минут, ни через десять.
В результате я все-таки опаздываю на работу. Изрядно запыхавшаяся, буквально влетаю в коридор фирмы ровно в девять пятнадцать. Пытаюсь себя успокоить тем, что пятнадцатиминутное опоздание – еще не криминал. Если повезет, успею проскочить на свое место никем не замеченной.
Однако, когда уже почти добираюсь до двери в кабинет из-за угла выруливает шеф. Как всегда шикарен в черном костюме-двойке. Широкоплеч, высок и… крайне вреден, к сожалению. Фамилия оправдывает характер полностью – Козлов, этим все сказано.
– Здравствуйте, Антон Валерьевич, – тихо блею я и очень-очень жалею, что у меня нет в сумочке шапки-невидимки.
Сейчас с превеликим удовольствием напялила бы ее на голову и пронесло бы меня.
– Здравствуйте, Екатерина, – тянет он, смерив меня недовольным взглядом.
Особенно задерживается на моей светло-зеленой блузке.
Ну да, ну да, за целых два года я один раз пришла не в белой, переживи уже это как-нибудь, товарищ начальник!
Киваю ему и иду в кабинет.
Жду, что в спину прилетит что-то из разряда: «Потрудитесь в следующий раз одеться подобающе». Но ему, слава богу, хватает такта промолчать. И правильно, что молчит, а то нервы у меня сегодня на пределе.
Здороваюсь с коллегами, прохожу к своему месту в самом углу кабинета и выдыхаю.
Однако, не успеваю просидеть спокойно и пятнадцати минут, как мне на почту приходит письмо от секретаря шефа: «Антон Валерьевич просит немедленно явиться к нему в кабинет».
Ну все, кажется, не вынесла душа поэта. Сейчас он мне все выскажет: и за внешний вид, и за опоздание, и… О, если шеф раздухарится, найдет еще тысячу и одну причину, чтобы меня отругать.
Когда я оказываюсь у кабинета шефа, меня начинает трусить. Я сегодня почти не спала, все утро пробегала, еще и поругалась с бывшим женихом, мне для полного счастья не хватает только получить нагоняй от шефа.
Но все же он неотвратим.
Открываю дверь, вхожу в приемную.
Секретарь, Есения, смотрит мою блузку и цокает языком, но ничего не говорит.
– Кать, давай быстрее, он ждет, – с этими словами она заправляет за ухо выбившуюся черную прядь.
– Сень, он сильно злой? – решаю все-таки спросить.
Она не отвечает, утыкается взглядом в монитор. А это значит одно – злющий, аки черт, вылезший прямиком из ада.
Тяжело вздыхаю и захожу в кабинет.
Антон Валерьевич тут же подскакивает с места, спешит ко мне.
– Екатерина, соберитесь, – говорит он и пристально на меня смотрит. – Вы мне сейчас очень нужны. Зарубежные партнеры выслали мне договор, его нужно срочно взять в работу.