– Безусловно, так, но ведь я не мой отец.
Постукивание ноги прекратилось. В зале повисла напряженная тишина. В течение многих лет королева лишь наблюдала, как он пытался собрать воедино наследие своей семьи, никогда не препятствуя, но и не помогая ему. За исключением одного раза, подозревал герцог, – когда он развелся с женой и справился с проблемой на удивление легко.
– Разумеется, – сказала королева. – Поэтому я и хочу, чтобы именно вы взяли на себя руководство кампанией.
– Ваше величество…
Она резко подняла руку.
– Хорошо. После выборов Хартфорд предложит вам цену.
Тело Монтгомери напряглось, будто он ударился о землю, у него перехватило дыхание.
– Зависит ли его предложение от исхода выборов? – Ему удалось справиться с волнением.
Нужно было четко понимать условия.
Королева усмехнулась.
– Разумеется, зависит. Конечно, победа в руках высших сил, последнее слово за ними, но разве она не послужит неким знаком, подтверждением того, что замок действительно должен вернуться к вам?
Когда Монтгомери встал и направился к дверям, его мысли уже устремились в будущее, он перекраивал свои планы на ближайшие месяцы…
– Герцог…
Он медленно повернулся.
Королева откинулась на спинку кресла, в ее голубых глазах горел злобный блеск.
– Кампания должна увенчаться успехом, – сказала она, – при этом ваше поведение должно быть безупречным.
Он спрятал хмурый взгляд. Его поведение было настолько образцовым, все поступки выверены так тщательно, что даже развод не смог сокрушить его репутацию.
– Ходят слухи, что вы ведете себя весьма странно, – сказала королева. – Однако слыть нелюдимым отшельником не пристало мужчине, которому еще нет и сорока, не так ли?
– Согласен…
– Вас почти никогда не бывает на приемах. Вы не устраиваете обедов, избегаете общества. Но, как известно, политика делается именно на балах и раутах. А вы не устраивали новогодний бал ни в прошлом году, ни в позапрошлом.
В позапрошлом году потому, что все подобные дела были в ведении герцогини…
Он стиснул зубы. Не было никаких сомнений, к чему клонит королева.
– Когда я была девочкой, новогодний бал у Монтгомери славился на весь континент, – продолжила королева. – Ваш дед устраивал роскошные, незабываемые фейерверки. Конечно, тогда все происходило в родовом замке Монтгомери, но и Клермонт вполне подойдет.
– Так вы желаете, чтобы я устроил новогодний бал? – Его голос был сух и бесстрастен.
Королева радостно хлопнула в ладоши.
– В самом деле, почему бы нет. Конечно, гости получат приглашения несколько поздно, но я уверена, они изменят свои планы. Никто не захочет, чтобы в свете думали, будто их не пригласили на главный бал года. Так что исполните свой долг, герцог. Устройте бал. Повеселитесь от души.
«Повеселитесь от души», – издевательски выстукивали колеса поезда, мчащегося в Уилтшир. Себастьян оторвал взгляд от темнеющего горизонта.
Рэмси только что разложил блокнот, ручку и промокашку на узком столе и уже собирался удалиться в купе для слуг.
– Рэмси, составьте список людей, которые займутся организацией новогоднего бала.
Вышколенный камердинер не смог скрыть удивления, его глаза расширились.
– Слушаюсь, ваша светлость.
– Нужно устроить фейерверк, расходы не имеют значения.
– Понял, ваша светлость.
– Что касается самого бала, – мрачно добавил Себастьян. – Мне нужны идеи к следующей неделе.
– Непременно, ваша светлость. – Рэмси сунул руку в карман пиджака и достал тонкий серебряный портсигар. Он положил его рядом с промокашкой и отступил.
Себастьян взялся за перо. Что ж, план королевы испортить ему настроение удался. Вроде бы не наказание – подумаешь, домашний праздник, однако она прекрасно знала, как раздражали его балы: шум, духота, бессмысленная болтовня, толпа посторонних в доме, работа стоит. И рядом не было герцогини, которая взяла бы на себя все хлопоты, поддерживала бы великосветские беседы с гостями. Монтгомери замер. Уж не в этом ли состояло истинное намерение королевы – заставить его почувствовать, как трудно без жены?
Он отложил ручку и потянулся за сигаретами. К чему напоминать ему об этом? Мужчина его возраста давно должен иметь жену-герцогиню, управляющую домом, и целую стаю сыновей, путающихся под ногами. Каждая светская матрона, без сомнения, тоже думала именно так. Где бы он ни появлялся, великосветские мамаши наперебой подсовывали ему своих дочерей-дебютанток – семнадцатилетних девушек, которые соперничали между собой, стремясь стать следующей герцогиней Монтгомери. Все они боялись даже взглянуть ему в лицо. Его губы изогнулись в сардонической улыбке. Если бы одна из них стала его женой, ей пришлось бы вынести гораздо больше, чем его взгляд…