Быть обнаженным мне не понравилось, но как только я подумал об одежде, на мне вдруг появилось длинное светлое одеяние, и я остро ощутил, что оно мне знакомо. Одежда моей прошлой жизни?
В душе начала усиливаться тревога, потому что я почувствовал резкий скачек боли. Исида! Вдруг осознал, что чувствую ее. У нас с нею образовалась крепкая связь, которой раньше не было!
Наши обещания друг другу породили глубокую привязку на уровне души и духа. Это открытие где-то окрылило, но породило и безумную тревогу о ее благополучии. Не раздумывая, я ринулся вперед, пытаясь телепортироваться прямо в том виде, в каком был, но неожиданно для себя я просто прошел сквозь камень!
Остановился посреди монолита на мгновение, ощущая, как легко тело пропускает через себя атомы камня, а потом устремился дальше. Через несколько метров скалы я вынырнул в соседней пещере, также освещенной сиянием окружающих камней. В ней было четверо: Исида, Моника, Макс и ректор Мортолл. Все они слегка постанывали.
Я испуганно дернулся и бросился к Исиде, потому что левая рука ее была залита кровью. Я забыл обо всем на свете: о своей конспирации, об изменённой внешности и о том, что прямо сейчас вынырнул из камня. Меня интересовала только Исида и ее благополучие.
Когда же я наклонился над ней и попробовал притронуться к ее плечу, моя рука… прошла сквозь неё, а она моего присутствия даже не заметила!..
***
Исида
Появление Фэргюса со странным светящимся предметом в руках меня серьезно испугало. Я отдернула руки от Руэля и замерла. Он видел нас? Мы слишком расслабились!
Однако писк, издаваемый предметом в руках Фэргюса, усилился, ударив по ушам. Рядом начало искажаться пространство, создавая огромные воронки, и неожиданно Фэргюса потянуло в одну из них. Я увидела, как на его лице появился настоящий испуг, но через мгновение его всосало в воронку, поглотив, как пылинку.
Руэль дернулся следом и почти сразу же исчез во второй воронке, заставив меня вскрикнуть от ужаса. Но воронки начали стремительно разрастаться, и меня тоже мощно потянуло вовнутрь.
Внутри портала все тело сжалось, и полностью оборвалось дыхание. В кожу впились тысячи иголочек, кислорода стало катастрофически не хватать, и когда уже я захрипела от удушья, меня наконец выбросило в какое-то полутемное место. Выбросило в прямом смысле слова, потому что кинуло об камни, и острая боль в руке заставила меня застонать.
Послышавшиеся звуки падения тел рядом и последующие стоны удостоверили меня, что остальных членов команды тоже захватило воронкой.
Пытаясь перетерпеть болезненные мучительные волны боли, я сжалась в комок и только через минуту открыла глаза.
Это была большая пещера, освещенная слабым голубоватым свечением, исходящим из камней вокруг. Воздух был спертым, кисловатым, но пригодным для дыхания. Я посмотрела на поднимающихся членов отряда, но насчитала только троих. Макс как раз выровнялся, но я увидела разодранную штанину комбинезона и потеки крови, бегущие с его бедра. Моника с виду пострадала меньше. Она встала на ноги, держась за левый бок, а ректор Мортолл придерживал голову, пытаясь хоть как-то сесть.
Ни Руэля, ни Фэргюса, ни Соломенного Боба не было!
Руэль!
Я вскочила на ноги, морщась от боли, и начала лихорадочно оглядываться по сторонам.
— Руэль! Руэль!!! — закричала я, и звуки моего голоса гулко утонули в сводах пещеры. Нахлынула паника, в глазах появились слезы. Где же он??? А вдруг он погиб???
— Исида, не бойся, я в порядке… — прозвучало вдруг в моей голове, но это был не голос. Это была мысль. «А вдруг это не более, чем мое воображение???» — со страхом подумалось мне, но мягкие успокаивающие слова полились снова:
— Исида! Не плачь! Я скоро приду к тебе…
И я поверила. Поверила, что Руэль сейчас говорит со мной таким вот невероятным способом. Это помогло мне отбросить отчаяние и взять себя в руки.
Мы должны выжить. Должны!
Первым делом я рассмотрела свое ранение. Это было небольшое рассечение кожи при падении. Так, сущий пустяк!
Нащупала на поясе небольшую аптечку, в которой находились пластыри, обезболивающие и восстанавливающие препараты. Такие же должны были быть на поясе каждого, но у Макса и Моники их не оказалось. Всему виной — обычная халатность: они сняли аптечки на ночь, чтобы не мешала спать, хотя это категорически запрещено основными правилами нахождения на опасной планете.
Моника выглядела не очень, и я усадила ее обратно на пол. Во мне проснулся дремлющий чудо-врач, и я незаметно для всех взяла уход за пострадавшими в свои руки.
Быстро обеззаразила свое рассечение и заклеила пластырем. Потом осторожно подползла к Максу. Рана на его ноге была не сильно глубокой, но сильно кровоточила. Он сперва отказывался от моей помощи, но я настояла.
Когда же мои пальцы заскользили по его бедру, стирая кровь аптечной салфеткой, Макс сильно вздрогнул. Вдруг я остро ощутила его вспыхнувшие эмоции: волнение, смущение… влечение?
Ко мне? Замерла на мгновение и смутилась уже сама. Бросила беглый взгляд на его лицо, смазанное полумраком, и увидела, что он пытается свои чувства тщательно спрятать.
Заставив себя сосредоточиться на обработке его раны, я, тем не менее, все время возвращалась к тому, что именно почувствовала от него. Выходит, то, что произошло в душевых, не было случайностью или недоразумением? Неужели Макс… знает, что я девушка? Или я нравлюсь ему даже как парень???
Меня это сильно озадачило и даже напрягло, поэтому Максу в глаза я старалась не смотреть.
Кое-как закончив перевязку, я направилась к Дэйну Мортоллу.
— Ректор, — тихо прошептала я, присаживаясь, — разрешите осмотреть вашу рану.
Он выглядел вялым, но согласно кивнул.
На голове была значительная гематома, но без рассечения кожи. Я быстро обработала ее заживляющим средством и вколола в руку обезболивающее и восстанавливающее средства. Себе не стала: экономила, потому что лекарств осталось ничтожно мало.
Пока ректор отсиживался и приходил в себя, я подползла к Монике. Когда я приблизилась к ней вплотную, я вдруг на пару мгновений окунулась в ее бурлящие чувства: досаду, боль, ревность и… влечение? Снова???
Меня озарило: Монике нравится Макс, но она знает, что ему нравлюсь я!
Вот только совсем не время и не место отвлекаться на романтику, когда мы так серьезно влипли!
Но совесть услужливо выудила из моей памяти страстные поцелуи с Руэлем под лунами Зиграма, и я устыдилась. Сама отдаюсь чувствам без памяти и благоразумия, а другим мысленно читаю нотации!!!
— Моника! — привлекла я внимание девушки. — Что у тебя болит?
У нее оказалось сломано одно ребро, но Моника согласилась только на обезболивание.
Уже через десять минут мы все смогли присесть рядом и обсудить случившееся.
— Дела обстоят плохо! — начал ректор рубить с плеча. — Трое наших спутников исчезли, а мы оказались в какой-то подземной ловушке. Радует то, что в этой пещере все-таки присутствует воздух. Это означает, что он откуда-то просачивается, а это очень хорошая новость для нас: возможно, выход отсюда есть. Нам нужно попытаться его найти!
Мы разбрелись по разным сторонам пещеры, в полумраке обследуя светящиеся камни, но пока видели перед собой только лишь сплошную каменную стену.
Но не прошло и получаса, как в пещеру проникли глухие звуки ударов.
— Что это? — воскликнула Моника и непроизвольно попятилась в сторону Макса, словно ища у него защиты.
— Похоже, кто-то целенаправленно бьет по скале, — пробормотал ректор.
Наши лица осветились надеждой. Нас ищут? Нас спасут???
Мое сердце привычно заныло о Руэле, но в разуме взорвались фейерверком нежности вынырнувшие из ниоткуда слова:
— Любимая моя! Я уже иду!..
Я затаила дыхание: к нам на помощь спешил Руэль!..
Безумный… железный… любимый…
Руэль
Атомы камня снова с пугающей легкостью просачивались сквозь меня, когда я возвращался в ту пещеру, где осталось мое металлическое тело. Тот я, который сейчас был как будто нематериален и невидим для остальных, меня изумлял и даже немного пугал. Но не время думать о себе.