Дина с улыбкой согласилась, откинулась на спинку сиденья и взглянула на своего мужа, поскольку пейзаж за окном становился все более однообразным с каждой милей.
На него стоило полюбоваться. В обществе его заслуженно прозвали Аполлоном. От макушки и до носков начищенных до блеска ботинок Коби казался копией греческого бога, спустившегося на землю и одетого по последней лондонской моде.
Виолетта, единоутробная сестра Дины, сидела напротив. Ее муж, лорд Кенилворт, отправился прогуляться по вагону и выпить чая с Рейни.
— Я слышала, приятеля Коби мистера Ван Дьюзена тоже пригласили… но что-то в поезде его не видно, — едко заметила Виолетта:
— Нет, — ответил Коби, не обращая внимания на ее пренебрежительный тон. — Сегодня он очень занят и приедет к вечеру.
— Гм! — буркнула она.
На станции «Вулфертон» гостей дожидалась целая вереница экипажей. Чуть дальше стояли повозки, предназначенные для багажа и слуг.
Дина с улыбкой попыталась представить себе, какое впечатление произвела на Коби усадьба: как изнутри, так и снаружи дом представлял собой невероятную смесь архитектурных стилей. Еще сильнее ее удивило стоящее в прихожей чучело бабуина с серебряным подносом для визитных карточек. Дине вспомнился обставленный с безукоризненным вкусом парижский особняк маркизы де Шеверней и собственный дом на Парк-Лейн с тщательно подобранной мебелью, украшениями и картинами.
С другой стороны, эта мешанина создавала ощущение милой непринужденности. Сандрингхэм был домом, а не музеем, и любовь хозяина к простым жизненным удовольствиям означала, что гостям здесь будет удобно.
Комнаты, отведенные для четы Грант, оказались скорее уютными, чем пышными, и Дина решила, что этот визит станет для нее не таким уж страшным испытанием… впрочем, как позже выяснилось, ей пришлось менять туалеты по несколько раз на дню. Если ее это утомляло, то служанки Гортензия и Пирсон были в восторге.
Для начала Дина выбрала платье из сиреневого и светло-зеленого крепдешина. Переодевшись, они с мужем спустились в гостиную.
К несчастью, первым человеком, которого они встретили, оказался сэр Рэтклифф Хинидж, жалующийся на свою вечно опаздывающую жену. Рядом с ним стояла его любовница Сюзанна Уинтроп, сводная сестра Коби. Коби отметил, что она похорошела, но кажется какой-то взвинченной.
Сэр Рэтклифф обрадовался их появлению. Возможно, ему приятно было продемонстрировать «этому проклятому янки» свою власть над Сюзанной.
— Я знал, что вы приедете, Грант. К сожалению, для охоты еще слишком рано… вы могли бы потренироваться в стрельбе.
Коби вспомнил, что Хинидж ошибочно считает его никудышным стрелком, и притворился опечаленным.
— Принц пригласил вас после окончания сезона, леди Дина? Я слышал, вы одна из его фавориток, — улыбнулся сэр Рэтклифф.
Сюзанна, раздраженная поведением своего спутника, повернулась к Коби:
— Хорошо выглядишь. Женитьба пошла тебе на пользу. — А затем таким же тоном, которым Виолетта обращалась к своим соперницам, добавила, — Вам-то замужество определенно к лицу, леди Дина.
Ее слова могли бы показаться комплиментом, если бы не едкий тон. Неожиданно Коби вспомнил слова своей матери: «Ревность жестока, как смерть».
Дина тем временем принялась рассказывать Сюзанне и сэру Рэтклиффу о доброте своего мужа и о том, как необычно она себя чувствует в роли хозяйки дома.
— Как будто все еще в куклы играю, — добавила она. — Знаю, это так наивно с моей стороны.
Сэр Рэтклифф вставил в глаз монокль и пристально взглянул на Дину. Она казалась ослепительно юной в своем очаровательном платье простого покроя. Ее волосы тоже были уложены очень просто, и неожиданно он ощутил острый прилив желания.
— Вы выглядите не настолько взрослой, чтобы расстаться с куклами, леди Дина, так что же в этом удивительного?
Что-то в позе сэра Рэтклиффа, в выражении его лица, во вроде бы невинном ответе подсказало Коби, что этот мерзкий убийца охвачен вожделением к его невинной молодой жене.
Он знал, что страсть сэра Рэтклиффа к юным девушкам привела его к извращениям и убийству, но люди, облаченные властью, по каким-то причинам защищают его, и поэтому ему самому придется изобличить сэра Рэтклиффа и заставить его заплатить за свои преступления.
Едва владея собой, Коби взял Дину за руку и увел ее со словами:
— Нам пора, моя дорогая. — Он с трудом сдерживался, чтобы не наброситься на человека, который изнасиловал и убил бедную Лиззи Стил, а теперь смеялся и заигрывал с Сюзанной. Ее необходимо предупредить еще раз, хотя Коби сомневался, что Хинидж настолько глуп, чтобы обращаться с ней, как со своими юными жертвами.