Девочка Ларисе была симпатична. Ей вообще нравился такой тип: высокие, худые — ни груди, ни бедер, зато ноги, что называется, от шеи растут. И лица у них обычно нервные, подвижные, не то чтобы красивые, но выразительные, с прямым изящным носиком и большим чувственным ртом. Как у Фанни Ардан или как у Анук Эме. Может быть, из-за этих актрис Лариса когда-то отдала сердце французским фильмам, решительно предпочтя их блестящему и глупому Голливуду. Сейчас «Мужчина и женщина» — знаменитый некогда фильм Клода Лелюша — кажется кому занудным, а кому наивным, зрителям подавай либо мордобой, либо «клубничку». Лариса же смотрела его регулярно, минимум раз в месяц. «Мужчина и женщина» — верное спасение от приступов тоски. А на «Соседку» Трюффо они когда-то ходили вместе с Андреем… Ну вот, опять Андрей! «Не смей о нем думать, — приказала себе Лариса. — Не смей, не смей!»
Алла, похоже, решила повременить с купанием. Отойдя от воды еще на шаг-два, она посмотрела в Ларисину сторону. Пришлось теперь Ларисе приветливо помахать ей рукой. Алла, кажется, расценила это как приглашение пообщаться и подошла поближе.
— Здравствуйте еще раз, — весело сказала она. — А я-то думала, что из наших здесь никого нет!
Лариса усмехнулась:
— Ну что ж, если хотите, можем делать вид, что не замечаем друг друга.
— Ой, нет, я совсем не то имела в виду! Просто все, предпочитают загорать у бассейна, — Алла состроила забавную гримаску. — Наверное, думают, что так шикарнее.
— А вы?
— Бассейн — суррогат, а сейчас мода на все натуральное. И потом, океан — это клево! — Алла уселась на шезлонг, стоявший рядом с Ларисиным. — Вы не против, если я тут устроюсь?
— Нет, конечно.
Алла стянула ярко-красный короткий сарафан и осталась в бикини такого же ярко-красного цвета. Потом кинула сарафан под голову и вытянулась в шезлонге. Лариса посмотрела на нее с невольным одобрением: Алла полностью отвечала ее эстетическому чувству. Конечно, можно сказать, что у нее слишком острые локти и коленки, но даже в этой угловатости было своеобразное изящество, как у «Девочки на шаре» Пабло Пикассо. Жаль, что Лариса не художница, она бы Аллу нарисовала… А вот Олег, хоть и художник, предпочитает аппетитных блондинок с силиконовыми бюстами. Вспоминать об Олеге Лариса себе не запрещала. Есть Олег, нет его — ей от этого ни горячо ни холодно…
— А вы уже купались? — спросила Алла.
— Нет, еще нет.
— Почему?
— Не знаю. Не хотелось. Я вообще-то не очень люблю плавать. Загорать приятнее.
— Ой, а я люблю! Правда, трудно заставить себя войти в воду, она всегда кажется слишком холодной. Зато потом вылезать совсем неохота.
Алла перевернулась на живот, свесила с шезлонга руку и провела пальцем по песку:
— Тепленький. А к полудню небось так раскалится, что в нем яйца можно будет варить. Вообще-то я теперь понимаю, зачем местным жителям нужна сиеста. Иначе бы они все тут сварились вкрутую. Как яйца.
— А вы в первый раз за границей?
— Нет, не в первый. Но признаться, в Крыму красивее. Меня родители каждое лето в Крым возили, когда маленькая была.
— А теперь?
— Теперь там грязно и противно. А жаль. Ведь Крым в общем-то лучше этой их хваленой Мадейры. И гальку на пляже я больше люблю, чем песок…
Лариса улыбнулась. Эта девочка нравилась ей все больше и больше.
— Хотя, конечно, — раздумчиво продолжила Алла, — таких классных отелей в Крыму нет. Даже эта «Ялта» интуристовская совершенно не канает по сравнению с нашей «Квинтой». Вот ведь идиоты! Построили бы такие «Квинты» в Крыму — через пару лет баксы бы в мешки собирали…
— Доброе утро всем, кого не видел.
Обернувшись на это невразумительное приветствие, Лариса увидела подходящего Владика. Вблизи он показался Ларисе еще более худым и нескладным. Капельки воды стекали по его лицу и блестели на незагорелой коже, а мокрые темные волосы торчали смешным ежиком, — ну, совсем мальчишка. Владик хмуро уселся на свободный шезлонг рядом с Аллой. По дороге он подобрал свои шорты и рубашку, сиротливо валявшиеся на песке. Алла повернула голову и лениво спросила:
— Как вода?
— Замечательная, — буркнул Владик.
— Медузы есть?
— Ни одной. Какие медузы, это же океан.