— Зачем?
— Что? — оторопел Владик.
— Зачем ты это делаешь?
Вероятно, вид у Ларисы был такой разъяренный, что Владик стал плохо соображать:
— Что?
— Зачем все эти встречи-проводы?
Он смотрел на нее обиженно-недоуменно:
— Но мы же договорились…
Усилием воли Ларисе удалось подавить вспышку раздражения. Она подошла к Владику почти вплотную и взялась за лацканы его куртки:
— Послушай, Влад, давай расставим все по своим местам. То, что произошло между нами на Мадейре, произошло случайно.
— Но…
— Рассматривай это как обычный курортный роман, каких у тебя еще много будет.
Владик побледнел. Даже не побледнел, а выражаясь языком старинных романов, стал белым как полотно.
— Что ты такое говоришь?
— Владичка, милый, — как можно убедительнее сказала Лариса, — я старше тебя почти на десять лет. Я всегда буду слишком стара для тебя.
Владик упрямо качнул головой:
— Нет. Не будешь.
— Мне лучше знать.
Он попытался заглянуть ей в глаза:
— Но ведь тогда, на острове… Подожди… Ты помнишь последний вечер? Ведь ты тогда…
О Господи, что же она наделала? Как объяснить этому мальчику, что ею двигало только чувство мести? Мести и… и любви к его отцу! Нет, об этом не только он — никто никогда не узнает! Ей самой хочется забыть об этом как можно скорее — так стремятся скорее забыть дурные сны — выкинуть все из памяти раз и навсегда! И больше всего на свете Ларисе сейчас хотелось, чтобы Владик навсегда исчез с ее глаз. Однако она все еще старалась быть терпеливой.
— Ну да, — медленно сказала она, — очарование южной ночи, близость океана, романтика и все такое действуют на любую женщину.
— Ты не любая.
— В этом смысле я такая же, как все. Пойми, я просто поддалась минутному порыву.
Владик, сдвинув брови, смотрел на нее:
— Я тебе не верю.
— Придется поверить, — Ларисино терпение было на исходе. — Придется, потому что это правда.
Лицо Владика исказилось от боли, и он выдохнул свой последний аргумент:
— Но я люблю тебя!
Тут терпение лопнуло. Лариса потеряла контроль над собой и сорвалась:
— Да! — закричала она. — Да! Но я-то тебя не люблю! Пойми, наконец, не люблю!
Оттолкнула его и быстро пошла к метро. На полпути оглянулась: Владик все еще стоял у подъезда — долговязая, нелепо застывшая мальчишеская фигура. Мгновенная жалость шевельнулась в ней и тут же умерла. «Слава богу, — подумала Лариса, — что он за мной не увязался».
Этот день в «Орбите» получился сумасшедшим. С утра Лариса вместе с шефом ездила на переговоры, потом принимала клиентов у себя. А после обеда Леночка завалила ее кучей макулатуры, которую необходимо было просмотреть и либо завизировать, либо вернуть на доработку.
Погрузившись в работу с головой, Лариса не видела и не слышала ничего вокруг, хотя дверь в ее крошечный кабинетик была открыта и мимо нее то и дело сновали люди. Однако каким-то краешком сознания она уловила свое имя, произнесенное в предбаннике, и через секунду Леночка крикнула:
— Лариса Владимировна, к вам пришли.
Лариса подняла голову от бумаг и увидела перед собой Олега. Он стоял и улыбался, как будто приходить к ней в офис было его обычным занятием.
— Привет.
— Привет, — Лариса изумленно смотрела на него. — Что ты здесь делаешь?
— Зашел за тобой.
— С чего это вдруг? — Лариса отложила карандаш, подперла подбородок рукой и пристально посмотрела на Олега.
— Захотелось. Подумал, что это странно — ты работаешь в двух шагах от моего дома, а я у тебя в офисе ни разу не был, — Олег с интересом осматривал Ларисин кабинет. — С тех пор, как занимался оформлением вашего интерьера. Надо же взглянуть на свою работу, так сказать, в жизни.
— Ну и как? — насмешливо спросила Лариса. — Нравится?
Олег провел пальцем по полке с документацией:
— Напрасно ты поставила сюда керамику. Не вяжется по стилю.
— А мне нравится.
— Раз нравится, пусть стоит, — покладисто согласился Олег. — Главное, чтобы ты себя чувствовала здесь комфортно…
Он подошел сзади и обнял ее за плечи:
— Лора…
Она отстранилась — не резко, но вполне заметно:
— Оставь. На работе это как-то неуместно.
Он усмехнулся:
— А не на работе?
Лариса, не отвечая, раскрыла толстую папку и принялась быстро просматривать бумаги, делая на страницах пометки карандашом. Олег усмехнулся:
— Может, оторвешься от дел на пять минут и все-таки пообщаешься со мной?