Я притормозила у обочины, спрыгнула с велосипеда, вытащила Маффина из корзинки и смело направилась навстречу мистеру Миллеру. Он уже заметил меня и обернулся.
— Доброе утро, — поздоровалась я, словно мы были хорошими знакомыми.
— Доброе, — холодно процедил он. Даже это невинное слово из его уст звучало, как оскорбление.
— Вы пришли позавтракать? — спросила я, хотя уже догадывалась, каким будет ответ.
— Нет, — отрезал он, — я пришёл поговорить. Точнее, предупредить.
Ясно. Предчувствие меня не обмануло. Как же мне хотелось сказать ему какую-нибудь гадость, но я сдержалась. Всё-таки передо мной отец Ричарда.
— Что ж, проходите, — сказала я, сняла магическую печать и открыла дверь кафе.
Мистер Миллер зашёл, но остановился у входа, явно не намереваясь проходить дальше или, тем более, садиться за столик. Заметив это, я тоже остановилась. Маффин против своего обыкновения не пошёл спать на своё место, а остался рядом со мной.
— Так о чём вы хотели поговорить? — спросила я с безысходностью в голосе.
— О моём сыне, — сказал мистер Миллер, — я запрещаю вам общаться с ним.
— Что?! — воскликнула я. Вот так номер!
— Именно, — подтвердил он, — Ричард женится на девушке, которую я нашёл для него в столице, продолжит юридическую карьеру при королевском дворе, а потом передаст дело своему сыну. И никак иначе! Как я сказал, так и будет!
Теперь понятно, почему Ричард так не любил вспоминать детство. С таким-то отцом. Этот мистер Миллер просто настоящий тиран!
— А его мнение вы спросили? — уточнила я.
Мистер Миллер раздражённо отмахнулся.
— При чём тут его мнение? Он мой сын и будет делать так, как я сказал. И точка! — объявил он.
— Ричард не какая-то вещь! — возмутилась я.
— Что?! Как ты смеешь мне перечить, девка деревенская?! — прошипел мистер Миллер, — тебе вообще никто не давал право голоса! Слушай внимательно, оставь Ричарда в покое или пожалеешь!
С этими словами он вышел, громко хлопнув дверью. Я закрыла лицо руками и тихонько завыла. Да что же это творится?! Почему все вокруг вдруг ополчились против меня?! Я чувствовала колоссальное давление со всех сторон: долг за землю, конкурс десертов, отношения с Ричардом. На меня столько навалилось, и я не была уверена, что справлюсь. Может, лучше сдаться?
Когда на душе становилось особенно тяжело и мне необходимо было выговориться, я всегда шла к Бену. Он не только терпеливо выслушивал моё нытьё, но и умел дать хороший совет, ведь знал меня, как никто другой.
Поэтому вечером накануне конкурса я направила велосипед к его дому. Бен с отцом жили рядом с фабрикой в большом красивом здании, пусть и знававшем лучшие времена. Дорога виляла между полями, покрытыми искрящимся снегом. Он мерцал и переливался, словно россыпь драгоценных камней. Я чуть притормозила велосипед, любуясь видами. Хоть и жила здесь всю жизнь, никак не могла насмотреться на эту зимнюю красоту. Увидев, куда мы едем, Маффин радостно завилял хвостом и высунулся из корзинки. Неудивительно, ведь Бен всегда угощал моего фамильяра вкусняшками. Этого было достаточно, чтобы завоевать любовь Маффина.
— Не вздумай попрошайничать! — предупредила я. Разумеется, бесполезно. Когда дело касалось еды, Маффин был неудержим.
Проехав по аллее с заснеженными елями, которые клонили тяжёлые ветви к дороге, я притормозила у крыльца. В окнах дома горел свет, обещая тепло и уют. Я соскочила с велосипеда и полезла в корзинку за фамильяром. Стоило поставить Маффина на снег, как он вприпрыжку поднялся по ступеням и, встав у входной двери, стал громко лаять, требуя немедленно его впустить.
— Никаких манер, — вздохнула я.
В этот момент дверь распахнулась и на пороге появился Бен.
— Кто это тут голосит? — спросил он, а затем посмотрел себе под ноги, — Маффин? А ты здесь откуда?
— Он со мной! — сказала я и тоже поднялась на крыльцо, — привет, Бен. Ничего если я зайду?
— Конечно, проходи, — улыбнулся Бен и пропустил меня внутрь.