Отведённые судьями два часа почти истекли. Наконец, Джеральдина достала свой кекс и положила на тарелку. Я ощутила горький запах пригоревшей выпечки. Похоже, она передержала кекс в печи. Я бросила взгляд в её сторону. Да, кекс однозначно испорчен. Впрочем, и сама Джеральдина сейчас выглядела не лучше своего десерта. Она была злая и растрёпанная. Лицо перемазано в муке, волосы выбились и торчат в разные стороны, на фартуке пятна, а взгляд готов испепелить любого. Я и миссис Джеймисон переглянулись. Она произнесла одними губами: "Похоже, Джеральдина испортила свой кекс". Я в ответ молча кивнула. По идее мне следовало радоваться, что одна из соперниц провалилась, но на душе было тревожно. Не может всё так закончиться. Это было бы слишком хорошо. Я ещё раз взглянула на невозмутимую Аделину и только укрепилась в своих подозрениях.
В следующий миг стюард ударил в гонг, и мы синхронно поставили тарелки со своими десертами на стол жюри.
— Уважаемые дамы и господа, финальный этап конкурса десертов окончен, — объявил стюард, — сейчас наше жюри попробует изделия конкурсантов, а после объявит победителя. Вы же пока можете насладиться угощениями на площади.
Зрители наградили стюарда апплодисментами, а затем медленно потянулись на выход. Я направилась к своей группе поддержки.
— Ты просто герой, Мирабель! — крикнул Генри, — когда тебе выпало «сожаление», я думал, конец, но ты их всех сделала! Приготовила наш фирменный Зимний хлеб! Ничего вкуснее и быть не может! Теперь ты точно победишь!
— Ага, держи карман шире, — усмехнулась мама, — в таких конкурсах никогда не бывает честных результатов.
После её слов Генри растерял часть своего энтузиазма, но всё равно не сдавался.
— Не правда! Мирабель готовит лучше всех! Эти надутые важные шишки будут ослами, если её не выберут! — сказал он.
— Эй, выбирай выражения, — нахмурился папа.
Генри виновато опустил голову. Я положила ладонь на плечо брата.
— Знаешь, я тоже считаю, что они будут ослами, если проголосуют за кого-то другого, — услышав меня Генри сразу перестал хмуриться и улыбнулся.
Я не удержалась и обняла его. Хотя Генри считал себя взрослым, которому не нужны телячьи нежности, он не стал меня отталкивать.
— Спасибо тебе за поддержку! Ты мой самый преданный болельщик, без тебя я бы не справилась, — шепнула я, прежде чем, выпустить Генри из объятий.
Он смущённо покраснел, но был явно польщён.
— А меня, меня обнять?! Мирабель! — заголосил Сэм, протянув ко мне руки.
Я засмеялась и быстро обняла сначала его, а потом и Колина, хотя тот ни о чём и не просил.
— А где твой жених? Почему он не пришёл? — спросил Сэм, — он тебя больше не любит?
Сэм был маленьким, и к его словам не стоило относиться серьёзно, но меня словно холодной водой облили. Ричард меня больше не любит? Эта мысль, будто острая стрела, пронзила моё сердце. Стало трудно дышать. Я почувствовала, что вот-вот расплачусь.
— У её жениха просто были дела, — раздался за спиной знакомый голос.
Ричард!
Я резко обернулась. Ричард стоял передо мной живой и здоровый, и виновато улыбался. С души тут же упал камень. Я даже не сердилась за то, что Ричард опоздал к началу конкурса.
— Добрый день, мистер и миссис Харрис, — вежливо поздоровался он, — приветствую вас, молодые люди, — обратился Ричард к моим братьям, — здравствуй, Мирабель.
Я знала, что веду себя неприлично, но эмоции были слишком сильными, поэтому я сделала шаг вперёд и обняла Ричарда.
Славам богам, с ним всё в порядке!
Ричард осторожно погладил меня по волосам.
— Прости, что опоздал, — прошептал он. Его тёплое дыхание защекотало моё ухо.
Я выпустила его из объятий и улыбнулась. Сзади послышалось возмущённое фырканье братьев.
— Какая гадость! Обнимаются тут при всех!
— Действительно, — поддакнула мама, скептически глядя на нас.
Начинается! Надо увести Ричарда отсюда, а то поговорить нам точно не дадут.
— Так, пока не объявили результаты, нам с мистером Миллером надо кое-что обсудить, — сказала я и добавила, — вдвоём.
Затем взяла Ричарда за руку и увела прочь.
— А вы знаете, что за похищение королевского юриста грозит большой тюремный срок? — усмехнулся Ричард, позволяя увести себя от шатра.
— А вы знаете, как страшна может быть месть брошенного кулинара? — ответила я остановившись.
Мы отошли чуть в сторону от шатра и толпы зрителей. Но я всё равно видела вход и заметила бы появление стюарда.
— Прости, Мирабель, — Ричард сжал мою ладонь, — я правда не хотел пропускать конкурс, но дела заставили меня задержаться.