Я лишь качала головой, умильно вздыхая.
- Давно работаешь?
- С восемнадцати.
- А учишься как? Заочно?
- Я не учусь, - парень снова отчаянно покраснел. - У меня нет такой возможности.
- Почему? Ты вообще, с кем живешь? Родители твои не нагрянут сейчас? – Только – только об этом подумала и сразу испытала дикий ужас, словно распутная восьмиклассница.
- Нет, не нагрянут, я сирота, - грустно улыбнулся парень. - Отец мой влюбился в женщину, как это сейчас говорят - с низкой социальной ответственностью. Она вышла за отца, чтобы отогреться, родила меня, но семейная жизнь ее тяготила, и когда мне было почти четыре года, она ушла от нас. Мы остались с отцом, он больше не женился, почему-то. Думаю, любил-таки мать.
Когда мне было двенадцать, отец погиб. Его сбил пьяный байкер. Я жил здесь, с бабушкой. Четыре года назад она тяжело заболела и полтора года назад умерла. Так, что один я.
- Даа, судьба не сахар у тебя! - мне безумно захотелось, прижать к себе парня, пожалеть, приласкать. Теперь уже по-матерински, но он ведь заплачет. Мой трогательный! И так слезы еле сдерживает. Видно, что по бабушке еще очень тоскует. Так, что ограничилась крепким пожатием руки.
- Поступить, конечно, можно сейчас и бесплатно, по ЕГЭ, - продолжил он, - но для этого, учиться хорошо надо было. А как бабушка заболела, я на учебу почти забил. У соседа дяди Коле, вон в автосервисе после школы пропадал, на лекарства ей зарабатывая. Но, на курсы автомеханика в ПТУ, он меня устроил, после девятого. Образование у меня, какое ни какое, есть. Мне нравится с машинами возиться, - парень аж заулыбался. Да так счастливо! Словно ребенок всей душой, обожающий свои машинки. Обворожительный - одно слово.
- А чего на фабрику тогда пошел?
- Там зарплата больше и стабильная. График, сутки через двое. Отработал, отоспался и бегу к дяде Коле на подработку.
- Молодец какой, а! - я прониклась совершенно искренним уважением к парнишке. Сильный он не только внешне, но и внутренне, как оказалось. Вот почему подумала, что ему лет больше. Взгляд, тяжелый уже, серьезный. Моим детям, до такого далеко и, слава богу! - И как? Хватает тебе на жизнь? Сколько платят на фабрике?
- Тридцать две, - ничуть не жеманясь, ответил парень. - Хватает, вполне. За коммуналку, считай, восемь отдаю. Пятерка еще на бензин. Двенадцать на продукты и бытовые нужды остается. Тысяч двадцать, еще с сервиса обламывается, уже на прочее. Если нужно что-то большое купить, беру в банке ссуду и отдаю постепенно. Так, что, ни в чем не нуждаюсь.
- Какой ты умничка! Повезет твоей жене очень!
Я хотела поцеловать, но парень, мягко уклонился.
- Теперь твоя очередь! Расскажи о себе. Имя можешь не говорить! Хотя, все же любопытно, узнать имя своей первой женщины.
- Одно уточнение - Ты на фабрике "Зарянушка" работаешь?
- Да.
- А как тебя зовут?
- Егор. Егор Сорокин, - обворожительно улыбнулся парень, протягивая мне руку.
- Ты ешь продукцию, производить которую помогаешь? Или, зная, как это делается изнутри, на сладкое уже не тянет?
- Ну, почему? У нас все чисто, стерильно, крысы по цеху не бегают, тараканы не ползают, мухи не летают. Леденцы, между прочим, с настоящим фруктовым соком, а не химическими симуляторами. Я лично бочки с концентрированным пюре таскаю. Так, что покупай, кушай на здоровье, не бойся.
- Благодарю, приятно слышать! Вот если ты, прочитаешь обертку от конфетки, там, в самом конце, мелким шрифтом написано - И. Д. Вороновская В. В. Так, вот, это я и есть. Вера Викторовна Вороновская, - я с улыбкой, протянула обалдевшему красавцу, руку.
- Нифига себе! - выдал бедняжка, во все глаза, таращась на меня с неприятной примесью страха.
- На самом деле, всем конечно, муж заправляет, но он у нас, мать его - депутат и официально иметь ему ничего не положено. Так, что, все на мне числится, я плачу налоги и расписываюсь везде, где нужно. Официально, я числюсь его помощницей. Ну, в смысле, должность у меня, помощник депутата. Я и правда, помогаю, когда надо. Ну, а так времени свободного хватает, и я романы пишу дамские. Под псевдонимами, конечно. А еще я мать троих детей, старшая дочь, твоя ровесница, сыну шестнадцать, а младшенькой - семь.
- Ого! Вот это чудеса! Ну, примерно такой я себе жену депутата и представлял всегда.
- Какой такой? - прыснула я, уж с таким восторгом на меня смотрели. Реально как на богиню, с небес сошедшую. Впрочем, для мальчика так оно и было.
- Роскошной, холеной, с дорогущим маникюром на ногтях.