– Не знаю, может, кто-то и носит, – бурчу я, нащупывая лямку своего рюкзака, который более беззаботная версия меня бросила под стол. – А мини-степлера у тебя с собой тоже нет?
– Очевидно, нет, – фыркает Джейми, – но поскольку так случилось, что я не работаю на почте и уже не хожу в детский сад, у меня нет нужды ни в том, ни в другом.
– Ты ничем не помогаешь, в буквальном смысле, – замечаю я.
– Я и не пытаюсь помочь. В буквальном смысле, – с поразительным бесстыдством отвечает Джейми. – Ты ведь понимаешь, что оценка за этот проект составляет примерно половину твоей итоговой оценки за семестр, да? А если ты получишь двойку, то это очень плохо отразится на мне.
– Ладно, теперь ты действительно не помогаешь, – сообщаю я. – А учитывая, что у меня сейчас кризис, ты могла бы проявить чуть больше оптимизма.
– Ты права, извини. Если ты получишь двойку, то это очень плохо отразится на мне! – жизнерадостно поет Джейми.
Просто супер.
Если уж на то пошло, то даже мне вначале показалось, что интерес Джейми к моей персоне объясняется исключительно ее ответственным отношением ко всем внеклассным обязанностям – настолько ответственным, что иногда это граничит с безумием. Иначе зачем человеку, активно претендующему на произнесение прощальной речи на выпускном вечере, общаться с личностью, у которой нет даже простого ежедневника? Может, это вопрос ее будущей профессиональной этики? Но, судя по тому, что Джейми по-прежнему продолжает проверять меня каждый божий день, думаю, можно предположить, что в какой-то момент от нашей взаимной подписки в «Инстаграме»[1] в целях адаптации и до приготовления печенья с ее бабушкой на прошлых выходных между нами неожиданно возникла самая настоящая дружба.
– Не то чтобы это что-то меняло, – возвращаюсь я к тому единственному решению, которое смогла выжать из своего мозга, – но вообще-то мне нужен не скотч. Мне нужна катушка.
Джейми бросает на меня недоуменный взгляд.
– Ну, та пластиковая штука, на которую наматывается сам скотч, – еще раз пытаюсь объяснить я.
Но в глазах Джейми ни тени понимания. В них вообще ничего не отражается.
– Забей, – вздыхаю я, – у меня только пятнадцать минут, чтобы что-нибудь придумать, и ноль, чтобы вводить тебя в курс дела. Просто помоги мне. Пожалуйста.
– И все же нет, – отвечает она. – Может, лучше спросишь в деканате?
Отлично, просто прекрасно, с удовольствием начну вторую половину дня с того, что поинтересуюсь, нет ли у кого-нибудь из администраторов прославленной Эссекской Академии Искусств, Науки и Технологий скотча, едва пережив их сегодняшний допрос утром, запланировала ли я уже какую-нибудь карьерную консультацию со своим куратором. В их словах ощущалась нотка подозрительности, что показалось мне весьма несправедливым. Ведь я отвечала правдиво почти на все их вопросы, и этот разговор мог бы огорчить деканат гораздо сильнее, чем это произошло в действительности.
Но если выбирать между ними и неизбежной лекцией от матери…
– Придется, – заключаю я и разворачиваюсь в сторону здания администрации.
– Удачи! – кричит мне вслед Джейми.
Ну да, ну да. Сейчас мне не хватает только удачи.
В моей прежней школе, у которой отозвали лицензию, не суетились по поводу того, сдал ты экзамены или ходишь на дополнительные курсы, подал ли заявление на поступление в высшее учебное заведение или нет… Всем было плевать. В Бранфорде существовало всего четыре подготовительных курса, и либо ты был умным и посещал их (как мой средний брат Гейб, например), либо забивал на учебу и бездельничал весь день до начала бейсбольных тренировок (как делал это мой старший брат Люк).
Но эта школа похожа на какую-то странную лабораторию по выведению руководителей стартапов. Я пошла сюда по настоянию матери, хоть это и частное заведение. И, несмотря на то, что школа находится менее чем в пятнадцати километрах от нашего дома, жизнь в Шерман-Оксе определенно не похожа на жизнь в Ван-Найс. Когда речь заходит о прекрасном маленьком оазисе Лос-Анджелеса, который мы именуем Долиной, то почувствовать, как растут налоговые ставки, можно еще на подступах к 405-му шоссе.
Так что да, я не испытываю особого восторга от посещения Эссекской Академии, стоящей на моей родной земле.
К счастью, прежде чем успеваю отойти далеко, пиликает телефон.
Джейми: Лора только что пришла.
Джейми: Она сказала, можно попробовать спросить в библиотеке.
Уже лучше, учитывая, что это самое близкое ко мне здание. Да здравствует Лора! Я сворачиваю с пути и заскакиваю в библиотеку, где, несмотря на мои сквернословие и, вероятно, богохульство, мне улыбаются звезды. Прямо сейчас главная библиотекарша помогает какому-то бедняге вникнуть в тонкости десятичной классификации Дьюи, поэтому я хватаю со стойки скотч и, стараясь не привлекать к себе внимания, покидаю место преступления.
1
Здесь и далее: принадлежит компании Meta, признанной экстремистской в Российской Федерации и запрещенной. –