Вспомнила свои первые дни в банке — улыбчивую, общительную Ларису, которая охотно мне подсказывала и знакомила со всеми, и вечно недовольного Троегорова, который только и делал, что отчитывал, как нашкодившую школьницу. Наверное, я совершенно ничего не понимаю в людях.
Конечно, я не считала Ларису своей лучшей подружкой, но все равно на душе стало поганенько. Она была приветливой, помогла влиться в коллектив, многому научила. А потом что? Обиделась, что я стала общаться с Аней, наплевав на ее предостережения? Вряд ли это достаточный повод для таких подстав. Или все проще? Просто нужно было на кого-то свалить, а я так удачно попалась под руку — бестолковая девчонка, от которой всего можно ожидать.
С украшением офиса провозились несколько часов — хотелось закончить все одним махом. К восьми вечера, когда коробки с мишурой, шарами и фонариками опустели, остались лишь самые стойкие — мы с Аней, как наказанные, и Дима с Марией, как сочувствующие.
— Девчонки, кого-то подвезти? — спросил Дима, натягивая шапку с помпоном и запуская прогрев двигателя с телефона.
— Меня уже муж ждет, я с ним, — отозвалась Мария.
— А Веронику я отвезу, не переживай, — отказалась за меня Аня, и тот, с чистой совестью, отправился на выход.
А мы переглянулись, осмотрели брошенную упаковку, пустые коробки и мелкий мусор, осыпавшийся с елочных игрушек, обрывки мишуры, и принялись за уборку. Конечно, домой хотелось всем, а вот выслушивать с утра ворчание уборщицы — не очень.
— Тут не сложно, — инструктировала Аня, а Мария смотрела, запоминая последовательность действий и кивала, — сначала замок на решетке, потом пластиковую дверь, закрываешь на ключ, сюда прикладываешь таблетку, загорается красная лампочка. Потом внизу — тоже две двери, от наружной — вот этот большой ключ.
Когда все замки были закрыты, а все нужные лампочки загорелись, мы, наконец, направились в сторону парковки. Мария махнула рукой и побежала к машине, которая уже ждала ее, и тут позади раздался пронзительный электронный писк.
— А-а-ань, — похлопала я по плечу впереди идущую Аню, — кажется, что-то не так с сигнализацией.
— Датчик сработал! Кто-то остался в офисе. — Аня развернулась и быстрым шагом направилась обратно, одновременно набирая номер на телефоне.
— Здравствуйте! Да, «Сигма-банк», ложная тревога, — говорила она в трубку, одновременно открывая замки, — человека закрыли, сейчас поставим на сигнализацию и я еще раз перезвоню. Спасибо.
— И кто мог остаться, ума не приложу, — громко ворчала Аня, когда мы поднялись на наш этаж, щелкнула выключателем на стене и прямым шагом направилась в сторону кабинета директора.
Лампы еще потрескивали и мигали, нагреваясь, когда мы одолели половину пути.
— Да, Анна Викторовна, это я, — раздалось из темной приемной, и через секунду Денис явился на свет, как граф Дракула из склепа.
— Может Вам вообще не уходить домой? — язвительно произнесла Аня, — только время зря тратите на дорогу.
— Ну переодеваться-то мне нужно, — хмыкнул Денис, застегивая дубленку. Потом окинул нас обеих взглядом и устало улыбнулся, — подвезете?
— Ох и избаловала я Вас! — Аня подтолкнула директора к выходу, продолжая ворчать, — Машу-то хоть пожалейте, у нее семья, не выдержит такого графика и сбежит. Нового секретаря сам искать будете. А Ваша машина где?
— В сервис пришлось сдать. Уже неделю безлошадный, — он, словно извиняясь, коротко взглянул на меня.
— Да-да, а водитель сейчас в командировке со Смирновым, — Аня понимающе кивнула, — и что бы Вы без меня делали?
Я пропустила их вперед, и смотрела со стороны — на шутливую перепалку, нарочито серьезные лица — и понимала, что этих двоих запросто можно принять за семью. Умные, одинаково повернутые на работе, привлекательные люди, которые, к тому же, понимают друг друга с полуслова — вместе они смотрелись потрясающе красиво. Денис оглянулся на меня, и в груди кольнуло какое-то неприятное чувство, похожее на зависть, от осознания, что я никогда не буду похожа на них. На Аню. Девушку из деревни увезти можно, а вот деревню…
Не спеша дошла, вслед за ними, до машины, молча втиснулась на заднее сиденье, и замерла там, как мышка, боясь нарушить идиллию, поглядывая, поочередно, то на одного, то на другую. Денис пытался втянуть меня в разговор, но я, отчего-то, отвечала невпопад и терялась. Может быть, сказалась усталость после напряженного дня, может — неожиданное ощущение собственной неуместности, но я очень быстро впала в состояние близкое к кататонии, слабо реагировала на происходящее, и даже прикрыла глаза. Всего на минутку.
— Да, Ника? — окликнула Аня, и поймала мой осоловевший взгляд через зеркало.
Денис обернулся и тоже посмотрел выжидающе, пока я пыталась сообразить, чего они оба ждут.
— Да, конечно, — пробормотала, понимая, что мы уже доехали, а я, видимо, пропустила обращенный ко мне вопрос.
Сквозь запотевшее стекло, придающее окружающему миру нереальный вид, который усиливался тусклым вечерним освещением, я распознала знакомый дом с оранжевыми балконами, и отмерла, одновременно пытаясь отстегнуться и нащупывая ручку двери. Аня, наверное, спешит — у нее пес не выгулян, а мне тут добежать — пара минут, по тротуарчику вдоль домов. Но тут директор удовлетворенно хмыкнул, а Аня заглушила мотор, и, вслед за мной, они оба щелкнули замками ремней безопасности.
Я начала догадываться, на что согласилась, когда Денис, придерживая за локоток, направил меня к своему подъезду, а Аня подхватила под другую руку.
33. В гостях
— Расслабься уже. Мы хорошо подготовились, все пройдет, как по маслу, — подмигнула мне Аня, приподнимая бокал на уровень глаз, — тем более ты в спектакле не участвуешь, не о чем переживать.
Конечно же, пила она не алкоголь — хорошая девочка, не то, что некоторые. Я пригубила терпкое вино, полюбовалась на просвет его насыщенным рубиновым цветом, и стала разглядывать сдержанную обстановку просторной гостиной. Мягкая мебель, журнальный столик, телевизор на стене — все выглядело типовым и напоминало гостиницу — безликое съемное жилье, где появляются только переночевать. Никаких милых безделушек, растений или фотографий. Даже диван, на котором я разместилась, был совершенно лыс — ни подушек, ни пледа. Единственным украшением комнаты оказалась штампованная интерьерная картина, но ее сюжет я понять так и не смогла, сколько бы ни вглядывалась в хаотичные разнокалиберные мазки.
Расслабиться не получалось — я не понимала, как себя вести, чего ожидать. И что вообще тут забыла? Внимательнее нужно слушать, когда к тебе обращаются! И думать, прежде чем отвечать «да» на любой вопрос, чтоб больше не попадать в подобные ситуации.
Зато Аня явно чувствовала себя, как дома — легко ориентировалась, по сторонам не глазела, и в кресле расположилась по-хозяйски. Глядя на нее, я оперлась на подлокотник и поджала под себя ногу, устраиваясь поудобнее. Поневоле задумалась, бывала ли она здесь раньше, но вслух задала совсем другой вопрос:
— Как там Блад? — отчего-то показалось жестоким, что хозяйка бросила пса одного, и отправилась в гости на ночь глядя. Он, конечно, монстр, но и монстрам вредно долго сидеть взаперти. Не кошка все-таки, лотком не обойдется.
— Его всю неделю сестра выгуливает вечерами, я не успеваю, — Аня вздохнула, — Смирнов уехал, заявок тьма, Маша пока не во все вникла. Еще и елка эта, репетиции. Ну ничего, мы с ним на каникулах за город поедем, набегается, — она отставила бокал и потянулась всем телом, закинув руки за голову, — Ох, как же я устала! Никаких корпоративов не надо — просто не трогайте.
— Что я слышу, Анна Викторовна? А кто тогда будет нашей Снегурочкой? — сказал Денис, заходя в комнату. Он поставил на середину столика большую тарелку с мандаринами, и сел рядом со мной, закинув руку на спинку дивана.
В этом почти-объятии мне стало и уютно, и волнительно. По шее бежали мурашки, спину покалывало в предчувствии прикосновения, хотелось задержать дыхание и замереть, чтоб не спугнуть этот момент. Неизвестно, что пьянило больше — выпитое вино или щекотное ощущение от осознания близости мужчины, к которому хотелось прильнуть, откинувшись назад, почувствовать тепло, крепкие руки, ласковые губы.