Но самым удивительным результатом ее исчезновения стала неожиданно проявившаяся любовь друзей и знакомых. Посыпались открытки и письма, зазвенели телефонные звонки. Все выражали ей свое сочувствие.
С помощью Дарта разрешилась и еще одна проблема. Прессе намекнули, что Кит пришлось исчезнуть из-за поступающих ей угроз. К счастью, преследователь, имя которого, названо не будет, установлен, пойман, и дело официально закрыто. Таким образом, мысль о причастности Лоры ко всему этому никому даже в голову не пришла.
Кит хотела расплатиться с Дартом и попросила у него счет, но бывший полицейский только улыбнулся и сказал, что, поскольку дело доставило ему огромное удовольствие, было бы несправедливо брать за него деньги. Однако он принял ее приглашение на ужин. Приглашение включало жену Дарта и доктора Джареда. Они вчетвером провели прекрасный вечер. Джаред был так красив и обаятелен, его близость казалась такой естественной, что у Кит буквально сердце разрывалось. Ей было нестерпимо горько думать, что скоро они расстанутся навсегда.
Если не считать того вечера, она большей частью оставалась одна, но не испытывала ни неловкости, ни горечи одиночества. Уборщица, как и при Люси, приходила раз в неделю, так что дом оставался безупречно чистым. Каждый день к ней заглядывали работники ранчо. Возможно, по указанию Джареда.
Джаред… Единственный человек на свете, кого Кит действительно хотела видеть.
После чудесного вечера в ресторане он приезжал в Хибер дважды, но лишь затем, чтобы провести прием в клинике и уладить свои дела.
Оба раза ей не было известно, что Джаред находится в Хибере, пока он часам к шести вечера не завозил ей свои магнитофонные записи для распечатки. Ей было очень больно сознавать, что он, находясь менее чем в двух милях от нее, не предлагает приехать в клинику помочь ему.
Ей становилось все труднее скрывать от него свою боль. Когда он расспрашивал, как она себя чувствует, как проводит время, как идут ее дела, Кит заставляла себя отвечать бодро, хотя ее сердце обливалось кровью.
Он ни разу не показал, что нуждается в ней или скучает без нее. Как будто никогда не было тех безмятежных дней в его клинике в Солт-Лейк-Сити. То потрясающее ощущение близости, казалось, совершенно испарилось, и Кит убедила себя, что Джаред хоть и получал удовольствие оттого, что помогал ей, но его сердце отдано Люси. Он, несомненно, с нетерпением ожидает ее возвращения из Калифорнии.
Работа, больше не служила для Кит панацеей от сердечной боли. До встречи с Джаредом она могла уйти с головой в проблему и забыть обо всем на двенадцать-четырнадцать часов.
Теперь же в самый разгар занятий ее взгляд вдруг начинал скользить по кабинету, останавливаясь на его книгах, его картинах, дорогих ему вещицах. Она представляла себя его женой. И тогда мысли ее становились столь интимными, что она краснела и пыталась сосредоточиться на работе.
Так протекали ее дни, таким мог стать и сегодняшний день.
Кит вставила новый лист бумаги в принтер, надеясь, что сможет выбросить Джареда из головы хоть на пару часов.
Затрезвонил телефон, однако она не сразу сняла трубку.
— Ранчо «Ловкий конокрад».
— Кит?
— Лора! — воскликнула Кит, и тут же услышала рыдания сестры. Прошла минута, а может быть, больше.
Наконец Лора взяла себя в руки.
— Я… я пойму тебя, если ты никогда больше не станешь разговаривать со мной.
— Не думай так, Лора. Я люблю тебя.
— Врач сказал, что виноваты мои гормоны, разбушевавшиеся после выкидыша, но это меня не оправдывает. Я могу только молиться, что когда-нибудь ты простишь меня.
Теперь уже Кит не могла остановить слез.
— Я уже простила! Бедняжка. Ты столько пережила.
— Нет. Это ты страдала. Я до конца жизни не забуду этого. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы загладить свою вину. Кит, я правда люблю тебя. Больше, чем ты можешь себе представить. Но я всегда завидовала тебе. Мне так стыдно, я так сожалею.
— Не надо. Все позади, Лора. И я хочу, чтобы ты была счастлива.
— Что касается Росса и ребенка, то вряд ли я когда-либо была счастливее, чем сейчас. Но как только я вспоминаю о том, что сделала… — Лора говорила с такой искренней горечью, что отголоски боли, еще таившиеся в душе Кит, куда-то исчезли.
— Ты не отвечала за свои поступки. Ты ничего не могла поделать с собой. Давай больше не вспоминать о прошлом.