— Вы, — сглотнула Юлия.
— У меня были когда-то сёстры, — поцеловал Лев её руку, а в глазах читал уже, что она о том знает. — Расскажите о себе? Откуда? Где росли?
Он задавал вопросы, слушал рассказ Юлии о жизни под крылом воспитательницы и казался заинтересованным. Будто был крайне увлечён рассказом, неравнодушным, заботливым. Всё больше и больше, прогуливаясь подле него, Юлия чувствовала себя более открытой.
Видя её, улыбающейся, доверчиво отвечающей крутящемуся вокруг и целующему её ручку Льву, сошедшая с прибывшей к дому коляски воспитательница остановилась на месте. Она неотрывно следила, как Юлия и Лев всё дальше удалялись по саду, а тревога росла…
— Он мне ответит, — прошептала гневно воспитательница и поспешила пройти в дом.
Даже не заметила вышедшую с книгой у груди из библиотеки Алёну, которая с удивлением проводила её взглядом. Воспитательницу дворецкий привёл в кабинет, где в тот час находился хозяин дома, а Алёна тут же заподозрила неладное… Она поспешила выйти в сад и резко остановилась, заметив беседующих там сестру и названого брата…
— Ишь, как мило речи ведёт, — усмехнулась Алёна, но, продолжая наблюдать, устроилась лежать на травке под яблоней читать книгу, с которой так и пришла сюда из библиотеки.
За нею, за Юлией с молодым Азарьевым стала наблюдать из окна кабинета воспитательница. Она сразу, как вошла в кабинет к хозяину дома, направилась к окну… Удивлённый такому поведению гостьи Павел Александрович махнул рукой дворецкому уйти и медленно поднялся из-за стола:
— Анна Романовна?… Голубушка?… Душа моя?… Что же так посмело разволновать Вас?
— Вы вот всё сидите, всё в делах, — строго говорила та, глядя в окно, куда и указала рукой. — А мои девочки… Что ждёт их? Вы клялись, что сделаете их самыми счастливыми!
— И я выполню своё обещание. Сначала нанял им гувернантку, но потом передумал, отослал её. Счастье их, понял, в ином, — кивнул Павел Александрович. — Но объясните же мне, наконец, что произошло?
— Вы прекрасно знаете, кто я! — повернулась во всей строгости Анна Романовна, а собеседник сразу вставил свои слова, заставив тем самым её пока не продолжать речи:
— Знаю, голубушка, знаю, милая! Как не знать сестры фрейлины самой императрицы Марии Фёдоровны?!
— Мне не нравятся ухаживания Вашего сына за моими девочками! — заявила с нескрываемым недовольством Анна Романовна.
— Они теперь мои, голубушка, — смотрел удивлённый Павел Александрович, а на лице его появилась добродушная улыбка.
Он скорее подошёл к ней и принялся нежно одаривать ручку поцелуями:
— Ничего Лев им не сделает. Не посмеет. Теперь мы находимся под охраной и очень сильной.
— Не знаю ничего об охране, — отдёрнула она руку, а в глазах так и не исчезало беспокойство.
— Голубушка, давайте лучше поговорим о нас, — ласково молвил Павел Александрович, выполнил поклон, но заметил, как взгляд дорогой собеседницы снова обратился к окну.
Теперь они оба стояли рядом, наблюдая, как за воротами появился подглядывающий за Юлией, беседующей с младшим Азарьевым, знакомый им Гаспаро…
— Вот на него охрана как раз и не обратит внимания, — улыбнулся Павел Александрович, наблюдая с удивлённой гостьей за тем, как Гаспаро прокрался в сад и наблюдал сначала из-за зарослей шиповника.
Потом же, когда Юлия случайно заметила его лицо и что он кивнул в ответ, Гаспаро услышал, как она сослалась на недомогание, лишь бы вернуться скорее в дом.
Будто понял какой намёк, Гаспаро дождался, когда Лев отправится дальше прогуливаться по саду. Несколько раз на него оглянувшись, Гаспаро отправился по следам любимой. Словно шаловливая удача снова была на его стороне и укрывала ото всех… Удалось ему без всяких препятствий войти в дом…
Уже в открытые двери гостиной Гаспаро видел стоящую у окна Юлию, которая с волнением что-то высматривала…
— Милая, — прошептал он, и та вздрогнула, резко обернулась и тут же кинулась к нему:
— Гаспаро! Ты?! Как удалось обойти охрану?!
Сразу попала в его жаркие объятия, в которых ни он, ни она не удержались, чтобы не одарить губы друг друга долгим поцелуем.
— Милая, — обнимал Гаспаро её, а Юлия, на щеках которой вдруг покатились слёзы, мотала головой:
— Нет, это ты милый, ты…. мой милый Гаспаро…
— Твой, — снова прошептал он, и губы их вновь сомкнулись в поцелуе…
Глава 24
Тихонько закрыв двери гостиной, Алёна еле сдерживала улыбку от того, что застала сестру в объятиях Гаспаро. Она искренне радовалась за неё и была готова на всё, чтобы скрыть случившуюся встречу.