— Вы что, посетили наших родителей? — с возмущением смотрел Фабио, переглянувшись с не менее встревоженным другом.
— Многие считают, что я приведение, да не удаётся лично мне в кратчайший срок совершать столь дальние путешествия. Главное, многое объяснить вам сможет сам Азарьев, Павел Александрович. Даю вам сроку один день на раздумья. Завтра в это же время, минута в минуту, вы обязаны прибыть ко мне и сообщить о решении, — сказал Марков всё так же спокойно и вздохнул.
Друзья поклонились, оставляя кабинет, но забирая множество вопросов и сомнений с собой…
Глава 27
Тем ранним утром солнце только начало ярко светить в окно, как на дворе послышался топот копыт вскоре заржавшего коня. Будто не спала, Юлия вскочила с кровати и подбежала к окну. Радостно трепетала её душа в надежде увидеть милого человека, но прибывший к дому оказался кто-то другой.
С печалью вздохнув, Юлия медленно спустилась в сад, обратив внимание, что из кабинета отца доносятся тихие мужские голоса. Быстро потеряла интерес к происходящему и улыбнулась первым лучам солнца, которые почувствовала. Неспешно бродила она босиком по траве. С наслаждением умывала она холодной росой лицо…
— Что это ты вдруг в саду гуляешь в такую рань? — окликнул её задорный голос сестры.
Алёна подбежала и села подле на траву. Так же умыв лицо росой, она улыбнулась солнцу и глубоко вздохнула:
— А правильно! Хорошо-то как!
— Хорошо, — улыбнулась Юлия. — Это я вчера в журнале новом прочитала, что босиком по траве да умываться росой помогает сохранить красоту и молодость.
— Ой, да что ж это ты? Да разве стареешь уже?! — засмеялась сестра и, оглянувшись на дом, зашептала. — Слушай…. там какой-то господин явился от Маркова…. из канцелярии. Я услышала, что речь шла об итальянцах. Думаю, это о наших кавалерах.
— И ты только сейчас сообщаешь об этом?! — вскочила Юлия и бросилась бежать домой, прямо к кабинету отца, где тот и вёл беседу с гостем.
Алёна последовала примеру сестры и вскоре стояла, как она, прислонившись ухом к двери, подслушивать за беседой…
— Вы думаете, мы не понимаем Вас? Ещё как понимаем! — раздался удивлённый мужской голос.
— Ай, — выдохнул Азарьев. — Всю жизнь детям отдать хотел, воспитать достойными… Ах…
— Не махайте руками, Павел Александрович, — улыбнулся ему собеседник. — У Вас теперь две замечательные дочери имеются. Общество лестно отзывается о них. Не всё потеряно.
— Эти бедные девочки достойны того, — ответил тот. — А вот сын мой… Но как же быть с итальянцами? А не удалось ли разузнать о том, откуда они? Из каких семей?
— Это офицеры. Не так чтоб и богаты родители у них, но живут в достатке. Но, милостивый государь, Италия ведь не Россия. Крепостных там нет. Достаток иначе рассматривается. Однако мальчишки сами решили строить свою судьбу. Характер горячий!.. Отправились в армию, попали в плен к туркам, откуда удалось им бежать. Так попали на английский корабль, нанялись на службу обманом, а судно то вскоре было захвачено тем самым Скорпионом, о котором уже рассказал. Тот забрал их в рабство. Ну, а дальше… Наши русские герои их спасли*. Вы уже знаете… Теперь живут на квартире, которую снимают у набережной, — рассказал с улыбкой собеседник, а прогуливающийся по кабинету в раздумьях Азарьев кивал:
— Да, да…. дальше знаю…
— Неужто не позволят нам вместе быть? — вымолвила Юлия, глядя с тревогой на сестру, а та приставила руку к её рту:
— Тише ты!
В тот момент дверь кабинета резко открылась, и Азарьев, будто знал, что они здесь, улыбнулся:
— Ай, какое безобразие учинили! Воспитанием-то вашим ещё заниматься и заниматься, а мысли ваши уже о замужестве! Ишь какие! — стал он вдруг строже и указал на лестницу, ведущую на второй этаж. — Ушли к себе! Там и сидите, пока не позову! Обед вам обоим принесут!
Послушно уединились сёстры в комнате Юлии… Следом за ними, подглядев из столовой залы, хотел отправиться и сын Азарьева, Лев. Только вошедшая со двора служанка опередила его. Она и не заметила Льва, прошла мимо, прижимая к груди какой-то конверт.
Нагнав её у двери спальни Юлии, Лев схватил за руку:
— Что это ты собралась делать?
— Ой, барин, — испугалась она, а руки уже протянули письмо.
Льву хватило строго окинуть взглядом, как служанка тут же умчалась прочь. Развернув послание, он бегло прочитал и улыбнулся. Из спальни доносились голоса сестёр, и, как бы ни старался Лев прислушаться, не смог ничего расслышать.