Нельзя сказать, чтобы это открытие обрадовало его. Очень хотелось посворачивать шеи обоим братцам, взять Дайану под мышку и утащить в какую-нибудь далекую пещеру, где не будут околачиваться высоченные индейцы, состоятельные банкиры и прочие потенциальные соперники.
— Все это в далеком прошлом, — беззаботно отозвалась молодая женщина, разглядывая витрины книжных магазинов и совершенно не обращая внимания на недовольный вид своего провожатого. — Принадлежит, так сказать, истории. Дирк здорово напугал моих родителей, не то что ты…
— Ничего, скоро и я стану историей, — с горечью сказал Реджиналд, ненавидя себя за то, что не может найти сил признаться в своих чувствах.
— Мистер Ланкастер… а вы ревнуете? — засмеялась Дайана, довольная своим открытием.
— Ревную? Я? Никогда!
9
Когда они добрались наконец до торгового центра, где договорились встретиться с Олимпией, то с трудом сдерживались, чтобы не кричать друг на друга. Реджиналд был раздосадован недавним происшествием, Дайана дулась на Реджиналда… В общем, все было как полагается.
Очутившись среди сверкающих зеркальных стен центра, спорщики несколько притихли, с любопытством разглядывая интерьер «магазина для новобрачных».
Скосив глаза, Дайана снова, как тогда в ресторане, посмотрела на отражение своего спутника. Как мало времени прошло с тех пор и как много изменилось! Теперь казалось, что она знает этого человека всю жизнь, что это единственный мужчина на свете, который привлекает ее.
Молодая женщина мысленно усмехнулась, вспомнив те жалкие подобия романов, что случались у нее раньше. Дэниел, Брайан, Дирк… Смешно вспоминать. А на самом деле ей нужен только этот красивый, умный, пусть немного чопорный, но бывающий таким страстным и пылким мужчина… Реджиналд Ланкастер-младший. Она жадно слушала его рассказы о семье, о родном Уэльсе, об учебе и о друзьях. Хотелось знать о нем все.
Так порой бывает в жизни: бредешь спотыкаясь во мгле, и тут из-за угла выезжает рыцарь в серебряных доспехах, протягивает руку в латной перчатке… А ты не знаешь, что делать.
Можно ли довериться ему или сверкающее видение всего лишь мираж, иллюзия, как было уже не раз? Кто скрывается под прочными латами? Призрак, чудовище или безумец? Или… прекрасный принц?
Дайана жаждала любви и тепла, хотела сама дарить любовь и тепло, но при этом отчаянно боялась ошибиться. Страшнее всего самому сделать первый шаг среди миллионов зеркал, показывающих только твое собственное испуганное лицо. Страшно, шагнув наудачу, свалиться в пропасть, не имеющую дна, — в пропасть отчаяния и безнадежности. Что, если Реджиналд не тот, кого она ждет всю жизнь, с тоской вглядываясь в лица прохожих. Где же взять смелость и мужество? Дайана не знала.
А Реджиналд Ланкастер уже прочно поселился в ее сердце и мыслях. Запах кофе теперь напоминал о его первом поцелуе за завтраком… Целую вечность назад. И вряд ли поможет то, что теперь она пьет только чай… Безнадежно, совершенно безнадежно.
Сейчас Реджиналд стоял совсем рядом и в то же время был бесконечно далек. Дайана не знала, как протянуть между ними ниточку взаимопонимания. Близость тел почему-то дается проще, чем близость душ. Как странно!
Головная боль вернулась, напомнив о себе тяжестью в затылке и тупым покалыванием в висках. Дайана массировала голову, пока не стало легче. Жаль, что с другой проблемой не справиться так же просто.
Реджиналд заметил, что с его спутницей творится что-то неладное, и ободряюще посмотрел на нее, осторожно сжав руку. Обопрись на меня, говорил его взгляд. Ничего не бойся.
Они поднялись по эскалатору туда, где располагались китайские павильончики, в которых торговали фарфором, старинной бронзой, благовониями и тканями. Это было модное местечко, которое посещали состоятельные люди, интересующиеся Востоком.
Дайана подошла к одной из витрин, в которой были выставлены блюда и вазы — старинные, огромные, покрытые сетью тончайших трещинок, говорящих об их солидном возрасте. Она восхищенно вздохнула, с восторгом глядя на всю эту роскошь.
Неожиданно Реджиналд поднес ее руку к губам, запечатлев нежный поцелуй. Дайана покраснела.
— Как всегда, само совершенство в образе жениха, — прошептала она с легкой укоризной. — Но к чему притворяться.
— Здесь может быть Олимпия, — невозмутимо ответил молодой человек.
— Который час?
— Почти семь. Что-то твоя мать запаздывает.
— Это не входит в ее привычки. Думаю, следует ее поискать.
Дайана обвела взглядом огромное помещение. Странно, что Олимпия все еще не приехала. Может быть, что-то случилось?