— Подойди и встань передо мной спиной на колени. Не шевелись…
Она, как сомнамбула, выполнила требование. Я заблокировал ее Серым, потом аккуратно, его, уже безвольной, рукой, поскольку он был в глубоком обмороке, достал ключи и расстегнул наручники. Если бы я сделал это сам или если бы он был мертв — они бы взорвались. Это я у него считал. Потом также снял с ее шеи петлю. Из нее рванулся Желтый крик о помощи, застрявший внутри покрывшего ее серого купола. И наручники, и петлю я аккуратно сложил в специальные кобуры, которые снял с его пояса. Затем собрал с него все имеющееся оружие, которого было предостаточно и снял одежду. Желтая все это время стояла на коленях спиной ко мне и не видела, что я делаю. После этого, из ближайшего дерева вылез тентакль, удавил его, с неприятным хрустом сломав шею и утащил внутрь дерева, утилизировав. Когда она услышала хруст ломаемых позвонков, то вздрогнула. Потом я появился перед ее лицом, покрыв свою голову клубящимися черными облаками, из которых, не мигая, смотрели горящие красные глаза. Увидев это, она тихо упала в обморок. Событий на один день для ее психики оказалось предостаточно.
Я связался с Клуней:
— Ты где?
— Уже в Гнезде, сказала она.
Я усмехнулся.
— Как только ты сказал, я собралась, села на Уяхату и улетела.
— Твоя метка опасна. Я сейчас буду разбираться, как ее дезактивировать. Пока я этого не сделаю, сиди там — иначе тебя могут убить.
— Поняла.
— Возможно, я пропаду со связи. Не волнуйся.
— Хорошо.
— Как у Ивки дела?
— Отлично! И она и малыш полностью восстановились. Она хорошая и очень тебе благодарна. А Сплин из кузни только один раз выходил — спросить, как у них дела. Узнал, что все хорошо и больше не появился. Она ему еду на порог ставит — говорит, что когда он в таком состоянии, к нему нельзя подходить.
— Понятно.
Тем временем вдалеке послышался треск сучьев. Я на всякий случай усыпил барышню и покрылся пузырем. На поляну выскочило человек 15 имперских Черных. Я посмотрел — хорошие бойцы. Бежавший впереди вдруг остановился:
— Я больше их не чувствую.
Черные разбрелись по поляне. Один нашел брызги крови на кустах и дереве, в котором упокоился диверсант. Позвал командира. Тот тоже подошел, внимательно все осмотрел
— Кровь. Свежая. Что происходит?! Ты точно ничего не чувствуешь?
— Нет. Как будто они пропали. Совсем. Такое ощущение, что Черный погиб, хотя я никакого выброса не почувствовал. А вот Сянка просто пропала. Даже запаха нет, хотя она здесь точно была.
Командир вполголоса доложил в шар обстановку. Последовал приказ:
— Группе 1 продолжать преследование, группе 2 оставить двоих наблюдающих за поляной. Остальным — возвращаться на базу.
Двое Черных залезли на ближайшие деревья и замерли среди веток — обычным зрением увидеть их было практически невозможно. Остальные ускоренным маршем выдвинулись обратно. Я решил проверить свои новые возможности и, закрыв глаза, поднялся взглядом над поляной. Часовые светились яркими пятнами. Подождав еще 15 минут, я удавил их тентаклями и утащил тела внутрь деревьев. Постарался обойтись без крови. Оружие, кроме стрелометов, забрал. Посмотрел — включая ножи диверсанта, получился приличный колюще-режущий арсенал. А потом, положив поперек колен свою добычу, двинулся внутрь леса. Мне надо было подумать.
Глава 13. Сянка. Вторая клятва
Отлетев от поляны примерно час, я обнаружил старое дерево, под корнями которого была небольшая пещерка. Я, превратив корни дерева в тентакли, расширил и углубил пещеру так, чтобы в ней комфортно было находиться в полный рост. Зайдя внутрь, я заплел корнями вход, потом наложил на пещеру плотный темно-серый купол. Ни одного лучика света, ни одной энергетической эманации не проходило через него. Пленница все еще крепко спала. Я перешел в другой диапазон зрения и положил ее на пол. Все-таки Креона сделала нам с Солом потрясающий подарок — я прекрасно видел ее в темноте. Я не торопясь раздел ее и внимательно рассмотрел свой трофей. Неплохая Желтая. Лет 25, наверное, чуть постарше Клуни, натуральная блондинка. Тело спортивное, подкачанное, груди небольшие — может двоечка, может даже чуть меньше. Тело, ухоженное. Я стал экспериментировать с новым зрением, чуть подкачнув Серого. В результате мне удалось видеть разные системы ее организма. Например, отдельно кровеносную или отдельно нервную. Потом, еще немного подстроившись, я сумел оценить здоровье органов. Те, что были не здоровы — светились красным. С удивлением обнаружил у нее признаки раковой опухоли на наружной стороне матки. Небольшое усилие — и она совершенно здорова. Я аккуратно поднял ее тентаклями и зафиксировал около стены, широко разведя руки и ноги. Ну все, теперь можно будить. Попутно подумал: Знал бы таком раньше — можно было Ивку без операции вылечить. Но все равно шоу было нужно — иначе бы Сплин не прочувствовал.
Было интересно за ней наблюдать. Она медленно открыла глаза, пытаясь понять, где она и что с ней. Попыталась дернуться, но не получилось. На нее навалилась паника и она закричала. Однако крик явно никто кроме не самой не услышал — на уши давила, если так можно сказать, кромешная тишина, а на глаза — темнота.
— Накричалась? Ну, здравствуй, Сянка
Мой голос звучит прямо в ее голове, так что определить, откуда он исходит, не представляется возможным. Она удивленно крутит головой.
— Кто вы? И откуда знаете мое имя?
— Это зависит от твоих ответов. Я могу быть твоим счастьем или твоей смертью. Не веришь? Вот смотри
Сначала я начинаю вкачивать в ее нервную систему боль. Она заполняет ее всю — каждый нерв, каждую клеточку. Она везде. Сянка сначала кричит, потом визжит, потом захлебывается, когда боль добирается до горла. Она давно описалась, но совершенно не чувствует этого. Постепенно я начинаю вытеснять боль возбуждением, воздействуя на ее эрогенные зоны. Сначала она даже не чувствует разницы — примерно, как касание очень горячего и сразу очень холодного. Однако вздрюченные предыдущей встряской нервы чрезвычайно чувствительны. Я начинаю по-возрастающей возбуждать ее. Оргазм накрывает за оргазмом. Крик из вновь разблокированного горла превращается в вой удовольствия. Она полностью открыта. Тогда я выращиваю член и медленно ввожу в широко раскрытое влагалище. Потом начинаю увеличивать его толщину, пока в потоки удовольствия не начинают вплетаться ручейки боли, которые усиливают его. Она подсознательно снимает все барьеры, и я не просто сканирую, а фактически считываю ее всю. Личность, знания, память, воспоминания, эмоции… все. Она чувствует, что я делаю и пытается сопротивляться, но после очередного оргазма плотина рушится и она «сливается» в меня. Добровольно. При этом, видимо в пароксизме страсти, пытается аж «выдоить» себя, открывая все потаенные уголки. Я выхожу из нее и мое воздействие прекращается. Ее мышцы все еще дрожат, но прохладный ветерок несет облегчение. Мы молчим.
— А ты преизрядная шлюшка, Сянка Виллис, говорю я. Надо же было, при наличии такого чудесного жениха, уже на второй день переспать с коллегой по экспедиции, да еще и женатым.
— Я… он же еще не муж…
— И не будет, судя по всему. Не очень-то ты его любишь. «Не остаться старой девой» — это не причина. А коллега, как я понимаю, совершенно не собирался на тебе жениться. Так, член попарить в дурочке, не больше. Ты же это понимала
Она начинает всхлипывать.
— Да, правильно. Его уже нет. Убили прямо при тебе.
Она поднимает голову и пытается увидеть меня в кромешной темноте.