— Не того кадета нахер послала. Да еще и на спарринге нос сломала. А она дочка завуча нашего была. Вот и выгнали…
— Ты вот что… Он быстро написал что-то на бумажке и протянул ей — если не устроишься или проблемы будут — приходи. Это мой адрес. Хором не обещаю, но переночевать где будет. Да и поесть. И постарайся больше не устраиваться в «кашеварку» — пути обратно не будет. Охранницей устройся или продавщицей. Не гробь себя окончательно
Молодой офицер с удивлением на него взглянул.
— Ты иди. Вопросов больше нет…
Клуня посмотрела на бумажку, потом на офицера. В ее глазах показались слезы.
— Спасибо вам.
С этими словами, развернулась по-уставному и вышла.
— Ты чего?! Спросил молодой
— Не знаю. Представил на ее месте свою дочь. Случись что со мной — как бы она жила? Жена-то померла… А у нее тоже норов.
— Ну, ты даешь… она же «кашеварка»
— А ты бы что делал в ее ситуации?! взъярился старший. Кроме того, в ней что-то есть… Не знаю. Она «кашеварка» не по жизни, а по обстоятельствам. Все, закрыли тему
Я дождался, пока откроется дверь и тихо выплыл на улицу. В темной подворотне снял защитный купол и сориентировался, где Клуня. Она сидела в небольшой кафешке в трех кварталах от ворот. Когда я пришел, она грустно и задумчиво смотрела на бумажку. Перед ней стояло два бокала местного пива. Когда я приблизился, она подняла глаза:
— Он хороший дядька. Правильный. Чем-то похож на моего отца. Я тебе пиво взяла. Сто лет его уже не пила
Я присел за столик.
— Ты посчитала, что нам Сплин дал?
— Да. 55 золотых! Это огромные деньги. Я один уже разменяла. Трактирщик бегал домой даже.
— То-то я смотрю, что около него добры-молодцы кучкуются. Пойдем-ка отсюда, поищем гостиницу.
Клуня оставила на столе мелкую монетку, и мы вышли. Добры-молодцы, в количестве трех человек, потянулись за нами. Наши аурные сгустки проявили беспокойство. Но не более.
Я подмигнул Клуне, и мы свернули с центральной улицы. Пошли трущобы, потом вышли на какой-то пустырь. Хотели развернуться, но на обратном пути стояли все трое, поигрывая ножами.
— Стоять! Мешочек давайте, если не хотите здесь остаться
— Давай, Клуня, твой выход.
Я остался стоять, а она, очаровательно улыбаясь, пошла к ним. Кнут плавно соскользнул ей в руку.
— Мальчики! Вы что-то попутали!
Они плотоядно на нее посмотрели:
— Пожалуй, кроме мешочка, мы тобой еще попользуемся, если твой кавалер не возражает…
Больше они ничего не смогли сказать. Кнут мелькнул на невероятной скорости и все три головы почти одновременно отделились от тел. Даже гадкие ухмылки не пропали. Кнут задрожал. Я просто физически почувствовал содрогание Черного поля
— Хозяйка, я авторизован, сказал он
Из земли вылезли тентакли и утащили тела. Кнут сам обернулся вокруг Клуниной талии. Она поправила верхнюю одежду.
— Пойдем, навестим кабачника?
Мы не торопясь направились обратно. Когда мы вошли, его глаза округлились:
— Вы?
Клуня подошла к нему и тихо сказала:
— Скажи, что твое заведение закрывается… Надо поговорить. И не делай глупостей, пожалуйста.
Он мелко закивал, а по его вискам потек пот.
Он извинился перед несколькими посетителями, вернул им деньги, закрыл дверь и повесил табличку «Закрыто». Клуня, как змея, следила за ним, и он не посмел сделать ни одного лишнего движения.
Потом он подошел. Она, плавным движением положила руку ему на плечо. Выросшие когти мгновенно проткнули одежду и впились в болевую точку. Он опустился на стул, будучи не в состоянии ни стоять на ногах, ни поднять руку.
— Кто были эти люди?
— Сыновья…
— Нет у тебя больше сыновей. Еще дети есть?
— Да… Младший… Он не такой
— Вот он и продолжит твое дело
С этими словами Клуня зашла ему за спину и нанесла удар коленом. Послышался звук ломаемого позвоночника и тело кабачника свалилось на пол. Он тоненько завизжал. Клуня деловито наклонилась над ним и нанесла еще один удар рукой, уже в области шеи. Опять послышался треск и его голос пропал. Только выпученные от невероятной боли глаза периодически моргали.
— Чтоб не рассказал о нас, сказала Клуня. Мы вышли из кабака и смешались с толпой. Я покрыл нас серым маревом так, чтобы нас просто не замечали.
Мы пошли по центральной улице, подыскивая подходящую гостиницу. Через некоторое время нашли — небольшой трехэтажный домик. Хозяйка, женщина лет 50–60, вышла из-за стойки. Я встал невдалеке, а Клуня направилась к ней.
— Двухместный номер, пожалуйста
— Есть такие. Вам двуспальную кровать или раздельные?
— Двуспальную.
Поскольку я выглядел значительно старше Клуни, а она была ослепительно красива, хозяйка посмотрела на нас осуждающе, но ничего не сказала. Подошла к конторке.
— Вот ключи. 3 этаж. В номере душ, туалет. Пять медяков в сутки. Уборка раз в неделю.
Клуня кивнула.
— Не бузить, не шуметь. Предоплата за день вперед. Стол отдельно.
Клуня протянула ей серебряную монетку
— Предоплата за неделю.
Мы взяли ключи и пошли по лестнице. Из-за конторки раздался ворчливый голос. Как бы, для себя, но так, чтобы мы слышали:
— Вот молодежь! Вместо того, чтобы работать, мандой торгуют…
Клуня тихо хихикнула и прижалась ко мне сзади. Когда мы вошли в номер, я развернул ее:
— Почем нынче манда?
— Сегодня распродажа — для Вас бесплатно, господин!
Я подхватил ее на руки и закружил. Потом сказал:
— Представьте товар!
Успокоились мы минут через 40, наверное. Клуня, когда я в нее входил, от эмоций, вырастила хвост и ввела его себе в попку. Мы, конечно, старались не шуметь, но не факт, что получилось. Потом мы лежали рядом. Она была полна моим семенем, а мы оба — эмоциями.
— Пойдем, проверим почем нынче наши чудодейственные порошки?
Мы быстро оделись и спустились вниз. Когда проходили мимо хозяйки, она чопорно поджала губы. Было видно, что полностью тишину мы не соблюли. Клуня подошла к ней и, ангельски улыбаясь, сказала:
— Он и три часа может. Не то, что молодые.
Когда мы вышли на улицу, я спросил:
— Зачем?
— А чтоб лицо попроще сделала.
Больше мы на эту тему не говорили.
Через десяток минут подошли к ближайшей аптеке. Когда вошли внутрь, нас встретил классический аптекарь в золотом пенсне с бородкой.
— Что угодно?
Клуня сказала:
— Хотели продать Вам наш товар.
— А что у вас? Нас всякое барахло не интересует
Я молча подошел, достал из кармана одну из небольших тыковок и высыпал на прилавок пару серых кристаллов.
— Проверьте, сказала Клуня. Если определите, что это — ждем Вас вечером, в 20.00 в холле гостиницы «Придорожная» с предложением по цене. Если не сумеете определить — значит, Вы плохой аптекарь.
Он раскрыл рот, а мы вышли из аптеки. Таким же образом мы обошли еще десяток местных аптек. Потом поели и пошли гулять по городу. Городок был маленький — всего три центральные улицы, но на удивление чистый. По крайней мере, центр. Мы посмотрели на красивый дом местного Наместника Императора, Полицейское управление, Службу таможни, СБ. Потом прошли мимо Черного, Желтого и Зеленого управления. Других в этом городе не было. К 5 вечера направились в гостиницу.
Когда зашли, я подошел к Хозяйке:
— Мы хотели арендовать у Вас холл на сегодняшний вечер
— Зачем?
— К 8 вечера здесь появятся уважаемые люди. Мы проведем мероприятие.
Она бросила поджимать губы и превратилась в деловую женщину
— Может быть лучше открытая веранда?
— Может быть…
— Еду подготовить не успеем. Надо было раньше предупредить.
— Еды не надо. Десяток бутылок вина в бокалах, достаточно. И прикажите поставить десяток столов полукругом и один в центре.
— Драк не будет?
— Не знаю, честно сказал я. Постараемся не допустить. Сколько все будет стоить, включая риск?
Она углубилась в какие-то расчеты. Я думаю, прикидывала, насколько умножать свой обычный прайс. В конце концов, сказала:
— Три золотых. Если все пройдет нормально, один верну. Это страховка.