— Хорошо видно? — спросил с лету.
— Ты напился? — уточнила я сонным голосом, потирая глаза, чтобы лучше видеть, что там происходит на экране.
Он стянул с запястья резинку и прихватил челку в маленький хвостик.
— Я, Уль, надрался в сопли. Но сейчас вообще не об этом. Короче, смотри.
Кир стянул белую, мятую футболку через голову и с вызовом вздернул подбородок, принимаясь за пуговицу на джинсах.
— Давай так же — подмигнул мне и вжикнул молнией. — Что на тебе за пижама? Черт, это кто, пингвины?
Он, закусив нижнюю губу, стянул узкие джинсы, зашвыривая их ногой в дальний угол комнаты и указательными пальцами ухватился за резинку серых боксеров.
А меня в жар бросило. Я жадно уставилась на его молодое, привлекательное, с ума сводящее тело и не верила, что это мое все. Только мое. Но, Боже, как далеко.
Я не стала строить из себя монашку. В конце концов, только такой способ нам и остался.
Тоже перенастроила камеру и откатила свое кресло чуть дальше, чтобы сменить обзор. Меня лихорадило и возбуждало одновременно.
Я медленно расстегнула пуговицы на пижамной рубашке. Кир хрипло застонал, когда я скинула ее к ногам, отчего тело мгновенно покрылось гусиной кожей.
— Снимай остальное — прохрипел он уже куда серьезней, чем в начале звонка, пьяная ухмылка исчезла с его лица.
Кир потянул боксеры по узким бедрам вниз.
Я подцепила белье вместе с пижамными штанами и проделала тоже самое.
Мы стояли друг напротив друга совершенно голые, рвано выдыхая воздух. Кир был возбужден. Он ухватился одной рукой за член и уселся в кресло, откинувшись на спинку и чуть растопырив ноги.
— Охренеть, Улька — он жадно осматривал мое тело. — Я соскучился, сил нет.
— Я тоже.
Сладкое томление расползалось по телу только лишь от одного его вида. Живот скрутило истомой, когда Кир откинул голову назад, прикрывая глаза, и свободной рукой провел по своему телу.
Это было так горячо — смотреть, как Кир ласкает себя, покусывая пересохшие от частого дыхания губы.
— Давай, Уль, закрой глаза. Я буду говорить, а ты представляй и трогай себя, как если бы это были мои руки.
И я трогала. Касалась шеи кончиками пальцев, спускаясь к ложбине между грудей, прихватывала соски, выгибаясь дугой от острых ощущений, приправленных его хриплым голосом, облизывала палец и спускалась по телу ниже, как будто, это его язык скользил по коже. Все ниже и ниже. Раздвигала ноги шире, вообще улетая куда-то в прострацию.
Наши стоны, неровное и жаркое дыхание смешивались в клубок.
В какой-то момент Кир попросил открыть глаза. Мы столкнулись помутневшими взглядами, и тело простреливало ярким возбуждением, на грани боли. Невыносимо ярко. До острой пульсации.
Осоловелыми глазами смотрели друг на друга, выныривая из эйфории, и счастливо улыбались.
— Я безумно скучаю — сказал Кир сорванным от сбитого дыхания голосом, когда мы уже снова сидели перед экранами, приблизив лишь лица. — И люблю тебя. Так люблю, свихнуться можно. Сколько бы я всего с тобой сейчас сделал, если бы ты была рядом, Улька…
Он все говорил и говорил, а я утопала в его расширенных зрачках.
Мы стали устраивать такие видеозвонки довольно часто, но с каждым днем все больше казалось, что между нами растет пропасть, и скоро ее будет не преодолеть.
А потом мне позвонила мама. Мы не особо-то часто общались, потому что она скептически отнеслась к моим планам, объясняя, что я теряю время. Нужно искать достойного мужчину, пока молода и перспективна.
Стоит ли говорить, что про Кирилла мама и слышать не хотела, когда узнала, что он еще меня и младше.
— Мам, я на работе.
Но она проигнорировала мои слова.
— Уль, у меня для тебя замечательная новость — голос был воодушевленный. Так и чувствовалось, что у нее совсем не было сил терпеть со своей новостью. — Я договорилась — на последнем слоге мама чуть не взвизгнула от восторга.
— О чем? — пробубнила я, оглядываясь по сторонам, чтобы перебежать дорогу с папками, зажатыми подмышкой.
— Есть у меня некая знакомая в Москве, которая пригласила на закрытое светское мероприятие. Ну, знаешь, интеллигенция, богачи, дорогое шампанское, но суть не в этом. Я рассказала про тебя, и она познакомила меня с важной шишкой в одном из крупнейших издательских домов "МИКС". Слышала о таком?
Конечно, слышала. Нереализованная мечта.
— Ну? — нетерпеливо поторопила ее.
— Так вот, он оставил контакты, куда тебе прислать свои переводы. К ним просто так не прорваться, сама знаешь. Так что терять такой шанс нельзя. Если с работами все будет хорошо, то они готовы взять тебя в штат. Ну, как новость?
— Ты серьезно сейчас? — пролепетала я заплетающимся от волнения языком. — С чего вдруг такая щедрость?
— Никакой щедрости, дочка. Просто связи нужно уметь заводить, сколько я тебе этому учила, а все зря — мама ткнула меня напоследок.
Но я даже не обратила на это внимания, потому что в мыслях уже подбирала, какую именно работу им отослать, чтобы заинтересовать, наверняка.
Глава 31
Только обнаружив себя в тисках железного кресла в зале ожидания аэропорта понимаю, как устала. Устала от поиска, где лучше. Устала от смены мест и постоянных переживаний.
Может, не нужно было вообще ничего этого? Может лучше было остаться в своем городе, доучившись на очном отделении, а в промежутках выполнять хоть не любимую, но стабильную работу?
Понимаю, что нет. Не лучше бы. Не для меня. Потому что всегда тянуло куда-то в дебри.
В этот раз тоже дебри. Наспех снятая квартира на окраине Москвы в обычном человейнике, но довольно просторная и уютная. К тому же до метро минут десять пешком. И работа мечты, но даже без должного собеседования и конкурса.
От Кирилла я все скрывала до последнего, пока меня не утвердили. Он очень обрадовался, и сказал, что приедет ко мне в ближайшие выходные, как только выздоровеет, потому что отхватил по непогоде ангину. Он даже распланировал, что мы успеем посетить, если вообще сможем вылезти из постели.
По прилету меня встретила мама, которая решила задержаться в Москве на неделю по работе, ну, и заодно проверить, как у меня все пройдет.
А прошло у меня все, на первый взгляд, очень даже неплохо. Еще там в Лионе, когда я собиралась в обратный путь, со мной связалась начальница отдела, Анна, где мне предстояло работать, и сказала, что мои переводы ее, действительно, впечатлили, и она приглашает меня в понедельник к девяти без опозданий со всеми нужными документами.
Я, унимая нездоровую тряску в теле, ждала ее в небольшом зале с диванами и всевозможными цветами в горшках, пока мимо пролетали работники данного издательства. От совсем молодых до уже с закрашенной сединой в волосах и чемоданом знаний за сутулыми плечами.
Атмосфера меня поглощала и до зубного скрежета хотелось стать частью этой суетной вакханалии. Я так и трепетала от накативших эмоций, пока не заметила перед собой, как распахнулась дверь, и ко мне навстречу подкатила девушка не старше тридцати с ярко-рыжими кучерявыми волосами, убранными в небрежный пучок на затылке. Ее деловой темно-синий костюм с узкими брюками и, наоборот, довольно увесистым, доходящим до середины бедра, пиджаком, так и кричал о количестве нулей в чеке при оплате.
— Ульяна?
Я только и кивнула в ответ, как болванчик на машинах в форме забавной собачки, что прилепляли на переднюю панель.
— Хорошо. Вовремя. Ненавижу, когда опаздывают.
Хотя сама опоздала минут на двадцать. Но она же занятая начальница. Ей можно.
— За мной — прокомандовала и пошпилила дальше.
Минуя пару коридоров, мы оказались в довольно светлом из-за панорамных окон кабинете.
Анна сразу же прошла к креслу и, сдвинув наваленные в кучу папки, указала кивком головы на противоположное кресло с прозрачной спинкой.