Голос Бена прорезался сквозь воспоминания.
— Пожалуйста, скажи, что ты помнишь.
Я уставилась на него. Волосы короче, лицо худее, и да, он был на несколько футов выше. Но теперь нельзя было ошибиться. Он вернул мне воспоминания, и я знала, кем на самом деле он был.
— Брюс, — прошептала я, подходя ближе, хотя ноги, казалось, весили тонну.
— Привет, Селина, — он сдерживал улыбку, но она все равно нашла выход. — Давно не виделись.
— Не так уж и давно, — сказала я мягко. Его пальцы коснулись моей щеки, словно перышком, прежде чем схватили меня за шею. Властно.
— Я сказал тебе, что тут же вернусь, — сказал он. — Как ты могла уйти?
Слезы заполняли глаза, но я даже не задумывалась о том, чтобы смутиться.
— Подразумевалось, что твои родители ненавидели меня.
— Моим родителям было наплевать, — его глаза встретились с моими, и впервые они сказали мне все. Никакой наигранности, никакой фальшивой бравады. Воспоминания о детстве раскрыли все наши недомолвки, все стены, которые мы строили на протяжении многих лет, рухнули.
Рыдания собирались вырваться наружу. Я чувствовала себя глупо за то, что поверила в слова моей мамы. Знаю, она лишь хотела защитить меня, но она же и вырвала меня из единственных отношений детства, обещающих дружбу.
Внезапно все стало понятно. Связь, которую мы чувствовали, то, что он всегда мог меня рассмешить одним взглядом, то, что мы понимали друг друга без необходимости говорить. Мы оба стали разными людьми, но в реальности ничего не изменилось. Те чувства, что я испытывала к нему сейчас, и те чувства, что испытывала тогда, смешались в одну волну, грозящую сбить меня с ног.
— Той ночью был муссон, — сказал он мягко.
— Я помню, — я кивнула, пытаясь проглотить ком в горле. — Смыл все, что мы построили.
— Я приезжал сюда потом каждый год, — сказал он. — Но не мог найти тебя. К тому времени, как я вырос достаточно, чтобы можно было расспрашивать, я понял, что ничего не знал о тебе. Была ли ты тут на каникулах? Или ты была из местных детей? Я понятия не имел. И ты выросла... твое лицо изменилось...
Делая глубокий, неровный вдох, я позволила рукам упасть по бокам.
— Как давно ты знал?
Он слегка пожал плечами, его рука все еще лежала на задней части моей шеи.
— Сначала я не помнил. Признаюсь. Не так ясно, как помнила ты. Но когда ты рассказала свою историю, в памяти что-то всколыхнулось. Мне пришлось немного покопать. Я приехал сюда на тех выходных, когда я был в "командировке". Нужно было увидеть собственными глазами и убедиться, что память не разыгрывает со мной шутки. Как только я увидел это дерево, все вспомнил.
Я, каким-то образом, совершенно забыла про дерево. Наши фальшивые имена, вырезанные на нем, одно над другим, словно ожидали знака плюс и желали быть обведенными сердцем. Но все было не так, не тогда.
— Кое-чего не хватает, — сказала я мягко, размышляя, понял ли он.
Его лицо разрезала кривая ухмылка.
— Надеялся, что ты скажешь это.
Отпуская меня, он повернулся к дереву и достал что-то из кармана. Я тяжело сглотнула и смотрела, как он раскрывает маленький карманный ножик, чье лезвие заблестело в лунном свете.
Аккуратно и усердно он вырезал маленький плюс, который символизировал нашу связь. Затем появилось сердце, большое обхватывающее сердце, слегка кривое. Слегка неидеальное.
Правильное.
Я засмеялась, подходя ближе, пока он убирал нож.
— Думаю, тебе стоит наведаться к кардиологу, дорогой.
— Иди ты, — его рука легла мне на талию. — Давай, попробуй вырезать идеальное сердце двадцатилетним карманным ножом. Я подожду.
Я молча обвила вокруг него руки, просто обнимая его и ощущая его прижатое к моему тело. Глубоко внутри я чувствовала умиротворение, которого раньше там не было. Ощущение спокойствия. Принадлежности. Я не была отвергнута все эти годы.
Я не знала, что это значило для будущего, но оно принесло конец прошлому.
— Я думал, что это был хороший жест, — сказал он мягко, немного дразняще. — Я не получу даже поцелуя?
Все мое тело затрепетало.
— Я хочу, — призналась я. — Но если поцелую тебя сейчас, боюсь, не смогу остановиться.
— Ох, миссис Чейз, — он коснулся губами моего виска, горячее дыхание послало мурашки по моей коже. — Ты разве не заметила, насколько пустынный был пляж? Я закрыл его для частной вечеринки. Здесь никого нет. И никого не будет всю ночь, — его рука скользнула немного ниже и обхватила мою попку. — Только мы.
Я засмеялась.
— Ты закрыл пляж? Ох, дети миллиардеров, наверное, в бешенстве.