Потому что это имеет значение.
Потому что тебе важно, что он о тебе подумает.
Я возненавидела это осознание и попыталась оттолкнуть его. Но отрицать не было смысла. Ставки были слишком высоки. Я ненавидела, когда он считал меня наивной и невинной, а моя неспособность иметь нормальный секс по телефону лишь усугубляла положение. Смешно, но из-за этого я не могла пустить все на самотек.
— Давай, — подначивал он. — Я знаю, что ты можешь. Скажи, чего ты хочешь. Проделай хорошую работу, скажи это сладко и получишь заслуженную награду, когда я вернусь домой.
Ох, как соблазнительно. Что именно он имел в виду? Я представила его голову между моих ног и почти завизжала, но вовремя подавила желание. Почему? Чего я боялась? Разве он не излечил меня от этого, там, в винной деревушке?
— Давай, — он звучал разочарованно. — Что не так? Просто поговори со мной. Я хочу услышать твой голос.
В тот момент я сделала самую худшую вещь, о которой только могла подумать.
Я повесила трубку.
Чувство вины родилось в животе. Прошло почти шестнадцать часов — не то чтобы я считала — а он так и не перезвонил. Я знала, что он был зол, и имел на это право, но мечтала о том, чтобы он перестал меня мучить.
Откуда он знал, может мой телефон выключился. Может, поломался, а я отчаянно пыталась починить его.
Ну да, конечно. Чертовски подходяще. Он знал, что делал.
А меня ждало адское наказание.
Глава 27
Дженна
Бен должен был вернуться сегодня, а я представляла собой сплошной комок нервов.
И тут завибрировал телефон, оповещая о сообщении.
Черная юбка, белая блузка, ничего больше.
Прошла бесконечная минута. Затем пришло еще одно сообщение.
Скоро буду дома. Прими позу.
Мое лицо горело. Я точно знала, что это значило. После того, как я посмотрела по его указу «Секретаршу», это было ясно — я должна была наклониться над столом, руки положить на дерево и ждать наказания. И сделать это нужно было сейчас, даже несмотря на то, что он не дал обозначения слову «скоро».
Он не узнает. Я могла подождать, пока не услышу ключ в замке, сидеть и спокойно читать или выпить бокал вина, чтобы успокоить нервы. Но он сказал мне сделать не это.
Сердце вырывалось из груди, в горле пересохло, я разделась и нашла подходящую одежду. Узкая юбка на голой коже ощущалась очень грешно и к тому времени, как я закончила, убрав волосы в пучок, потому что мне показалось, что это завершило образ, я была готова. Мое тело автоматически реагировало на ритуал следования его приказам, зная, что он скоро коснется меня.
Возможно не так, как мне нравилось, учитывая конец нашего последнего разговора.
Медленно, почти трепетно, я пошла в сторону библиотеки. Бедра сжимались от растущего возбуждения. Но я знала, что не должна касаться себя, хотя этого и не было сказано. Я не должна была делать ничего, кроме принятия позы и ожидания его.
Я задумалась, должна ли я стоять лицом ко входу или нет. Он не сказал мне отодвинуть его стул, так что я обошла стол и встала. Уставившись. Ожидая. Чего?
Не было никакой причины делать это сейчас. Не было никакой причины вообще это делать. Я могла вернуться к себе в комнату и переодеться в пижаму, написать ему сообщение и сказать: «Прости, я так больше не могу, это не для меня, а для него».
У меня были все эти варианты, но стоя там с виду нерешительно, я знала, что не воспользуюсь ни одним из них.
Я сделала бы именно то, что он сказал мне.
Так я и поступила.
Звук моего собственного дыхания оглушал. Остальная часть дома была мертвенно тихая, и я подумала о том, чтобы встать и включить где-нибудь телевизор для создания фона. Просто чтобы не слышать собственного сердцебиения. Он никак не мог бы узнать, что я просто не оставила его включенным по случайности.
Нет.
Приказ четко застрял у меня в голове, словно он прошептал мне его на ухо. Казалось, что это его рука на самом деле прижимала меня к столу, его бедра напротив моих ягодиц обездвиживали меня.
Я уже чувствовала, как узел вины развязывался в моей груди. Зная, что он будет доволен, следуя его приказу, я уменьшала агонию, на которую обрекла себя, повесив трубку.
C тех пор, как убежала, снова, хотя обещала, что не сделаю этого больше. Я попросила его наказать меня, если это повторится.
Это все было для меня.
Часы стояли позади меня, и я была благодарна, что из-за этого не будет соблазна посмотреть время. Я не хотела знать. Просто хотела ждать.