— Пока рано, — прошептал он. — Перевернись, солнышко.
Я не могла сдержать маленький вздох, напоминающий мяуканье кошки, который вырвался у меня с горла.
— Это порка хорошей девочки? — прошептала я, извиваясь в ветках и листьях, пока он стягивал мое платье.
— А ты была хорошей? — его рука легко ласкала мою попку, вызывая мурашки.
— Да, — я почти стонала, с нетерпением ожидая его первого нежного шлепка.
Он сделал вид, что раздумывает над моими словами, его пальцы блуждали по краю того кружевного темно-синего нижнего белья.
— Они не выглядят как трусики хорошей девочки.
— Я буду очень хорошей, — прошептала я. — Пожалуйста.
— Так это не работает, — он схватил меня за нежную плоть, сжимая ее достаточно сильно, чтобы я снова застонала. — Ты не получаешь прощение на основе обещаний о будущем поведении. Вопрос в том, была ли ты хорошей?
Я кивнула, мгновенно забывая, как заставлять слова слетать с языка.
— Хммм, — он расслабил свою хватку, и нежно погладил мою кожу. — Думаю, я могу упустить из внимания несколько незначительных оплошностей. Только в этот раз. Ради нашей брачной ночи.
И на этом начался ритуал. Он разогрел меня именно так, как я хотела, как мне нужно было, пока я не растаяла, пока не начала ныть и молить. Наконец, он взял меня за бедра и поднял, задержав меня ненадолго возле своего возбуждения. Ткань его брюк, натянутых его эрекцией, терлась о мою чувствительную плоть.
— Знаю, что это наш первый раз в качестве мужа и жены, — прошептал он, прижимаясь сильнее ко мне. — Знаю, что он должен пройти в миссионерской позе со свечами и ароматной пенной ванной, но, Господи… — он вздохнул. — Я хочу тебя здесь. Это ужасно, солнышко? Брать свою невесту, будто животное в лесу?
Если это было ужасно, то и я была ужасна. Далекое от правил происходящее казалось правильным, таким идеально интимным, даже если это значило, что я не могла видеть его лица. Мне и не нужно было. Его тело говорило мне все, о чем я хотела знать.
Сжимая мох и листья под собой, я приподнялась к нему навстречу, надеясь, что он поймет, потому что я не знала, что сказать. Я забыла все, кроме нужды.
С мягким рычанием он отодвинулся достаточно лишь для того, чтобы расстегнуть ширинку и провести по моему входу. Немного поддразнивая, но не слишком. Он тоже отчаянно хотел, но каждое его соблазнительное прикосновение, каждое мгновение, что он оттягивал, только поднимали мое наслаждение все выше. Он это делал для меня. Все это было для меня.
Он тихо ругнулся, глубоко войдя в меня, вырывая рычание из моей груди.
— Аааа. Солнышко, ты так хороша. Люблю тебя такую, — он придерживался постоянной скорости, вздохи и стоны сопровождали каждое его слово, когда он говорил. — Люблю наблюдать, как проявляются отметины на твоей маленькой попке, пока я клеймлю тебя. Делаю тебя снова моей. Так много разных способов сделать это, и я никогда не устану ни от одного из них.
Теперь я слышала улыбку на его губах.
— А я люблю, когда ты делаешь это, — он легко шлепнул меня, и все мое тело сжалось. С тихим рычанием сквозь смех, он снова ударил меня. — Черт, да. Но мне нужно быть осторожным с этим, если я хочу продержаться.
Все мое тело ожило и чувствовало, каждый сантиметр моей кожи покалывало. Медленно опускалась темнота, пока мы двигались в унисон, ведомые сильной любовью и животной страстью, сношаясь, словно дикие, между деревьев и в грязи. Мне казалось, что я больше не смогу дышать без того, чтобы не стонать его имя.
Я потеряла чувство времени, когда он опустил одну руку вниз схватил за волосы и потянул именно так, как я люблю.
— Потрогай себя, детка, — прошептал он. — Кончи для меня.
Ему не нужно было просить дважды.
Временами я теряла над собой контроль, мои пальцы летали, и его рука накрыла мой рот как раз вовремя, чтобы сдержать крик. Может, пляж и был безлюдный, но на расстоянии крика все еще находились дома. Пока мое тело тряслось и дрожало, я каким-то образом, достигнув пика, услышала, как он задыхался и ругался в напрасных попытках сдержаться. Но мое сжимающееся влагалище было настойчивым, вытягивая из него наслаждение. От того, что я слышала, как он достигает оргазма против своей воли, мои ощущения только усилились, и мы оба извивались, медленно падая на бок.
Спустя несколько мгновений, все еще тяжело дыша, он вышел из меня, и я захныкала от того, что больше не чувствовала его.
— Шшш, — он сел и обхватил меня руками, притягивая к себе на колени. — Тише, я здесь, — он тихонько засмеялся, его губы были у моего виска. — Однажды, я научусь контролировать себя с тобой, солнышко. Твое маленькое похотливое тело может и не хочет этого, но я окажусь победителем. Как-нибудь.