Нет, мне нужно было узнать результаты теста. Даже, если это значило услышать худшее.
Какой путь выбрал Бен?
На правильное ли я вообще дерево карабкалась? Или все это было ужасными домыслами, совершенно оторванными от реальности?
Я не могла просто спросить его. Не могла даже поднять эту тему. Не сегодня, не тогда, когда солнце светило, а озеро сверкало ослепительно ярко. Даже в солнцезащитных очках я едва могла взглянуть на него.
Что, если это было правдой?
Имело бы это какое-то значение?
Эту мысль я возненавидела. Ненавидела гадать. Все это было неправдой и не имело значения. Был ли он болен или нет — страшно было просто думать об этом. Я не хотела, чтобы у него была эта болезнь, не хотела, чтобы у кого-либо она была. Но, даже если мы останемся друзьями после нашего маленького соглашения, к тому времени, как это начнет влиять на его жизнь, наши пути уже разойдутся.
И все же, я не могла перестать гадать.
Позволила бы ты этому изменить свое отношение к нему? Если бы знала, что он болен?
Конечно нет. Ничего бы не изменилось. Если бы я действительно любила его…
Если.
Если бы я действительно любила его. Потому что это не так. Потому что все это не реально.
Бен вошел в воду, позволяя волнам разбиваться о его грудь, окунул голову и стряхнул капли воды с волос, возвращаясь ко мне. Упав на полотенце, он обрызгал меня озерной водой.
Ах.
— Ты ведь знаешь, что эта вода на 90 % состоит из испражнений уток, да? — я позволила своему рту изогнуться в беззаботной улыбке, в то время как разум окутывали совсем не радужные мысли.
— Немного завышенное число, — сказал он, поворачиваясь ко мне с его односторонней улыбкой на лице. — Ты изучала ее?
Это было не по-настоящему. И никогда не будет.
Тогда почему мысль о ком-то другом, заботящемся о нем, о ком-то другом, кто будет рядом с ним в конце…
Почему мне хотелось кричать от этой мысли?
Глава 24
Дженна
— Просто… это так отличается от того, что я делала ранее, — я хмурилась, глядя на стол и крутя в руках салфетку. — Естественно, всегда, когда начинаешь отношения с кем-то, чувствуешь нервозность, но когда привыкаешь, все становится обыденным… простым. Расслабляющим.
Скучным.
Я не произнесла этого вслух, но и не нужно было.
Бен заметил, что я была словно на иголках, и захотел поговорить об этом. Я оценила его порыв, но не собиралась открывать настоящую причину своего состояния. Естественно, он считал, что это связано с новым поворотом в наших отношениях. С тем фактом, что у нас теперь действительно были отношения. Не романтические, откровенно говоря, но хоть что-то.
— Вот и все, — я пожала плечами. — Просто я не привыкла к переменам.
— Ты предпочитаешь обыденность, — произнес он.
— Я, ах… — разве? Это прозвучало так скучно? — Я не могу сказать, что предпочитаю ее. Просто это то, к чему я привыкла.
Он засмеялся.
— Это ведь и есть определение обыденности, не так ли? Но мы определенно сейчас не на этой дорожке.
Вот оно. Снова. Несмотря на то, что я отправилась в это путешествие, напоминая себе, что все, что происходит — наиграно, сейчас я стала забывать про это. И мне не нравилось, когда мне насильно напоминали об этом. Не потому, что мне хотелось делать вид, что эти отношения настоящие, а потому, что я просто не хотела больше думать об этом.
— Я знаю, — сказала я раздражительно. — Просто…
— Эй, Дженна, — голос Бена был мягок и утешителен. Я подняла взгляд на его лицо. — Если не хочешь делать этого, мы можем остановиться. Но я только хочу, чтобы ты знала, что это нормально, когда такие события вызывают бурю эмоций. Мы провели большую часть наших жизней, пытаясь не быть уязвимыми, избегая этого всеми возможными путями, а потом…
А потом появился сексуальный миллиардер и заставил тебя делать вещи, о которых ты и не подозревала, что хочешь.
Мне казалось, что я начала сдавать позиции в бою, в котором мне не суждено было выиграть. Я не хотела, чтобы это превратилось в политику. Даже если так и было, то мне нечего было стесняться. В конечном итоге, это мой выбор.
Я доказала это в самый первый день, в первые минуты после нашего прибытия. Он говорил мне, что держит все под контролем, но я знала, что это было не больше, чем просто фантазия. В тот момент, когда я разыграла ту сценку и направилась к двери, все стало ясно. Карты были в моих руках. Он хотел этого, только если я отдамся ему добровольно.