Алия повержена, расстроена и опустошена. Хороший шанс узнать всю правду.
— Из-за них ко мне не возвращается память?
Остается надеяться, что она сейчас не замкнётся в себе.
— Они, в некотором роде, способствую этому, да. Но не всё зависит от них, — какой-то у нее голос стал холодный, монотонный, безразличный.
— И как давно вы мне их подмешивали?
Мы все втроем не сводим с нее глаз.
— С самого первого дня после твоего приезда из больницы.
Боже мой! Да не только Алия была наивной и глупой. Я же собственноручно ела еду из ее рук, пила чай. Еще и благодарила ее за это! При этом еще удивлялась тому, что Дима и Алия такие внимательные и заботливые. Почему я так слепо доверяла им? Только сейчас обнаружила их схожесть во внешности. Вот почему я в Диме видела знакомые черты. Боже, какая я дура!
Пока размышляю о своем, Денис уточняет другие моменты:
— Откуда ты знаешь про эти таблетки?
Алия поднимает на него свои пустые глаза, в которых сейчас только лишь одно разочарование.
— Я учусь в медицинском. — Опускает лицо вниз и добавляет. — Сейчас прохожу практику в психоневрологическом стационаре. Там разные особи и разные подходы лечения.
— Почему ты была уверена, что я потеряю память? — придя в себя, я присоединяюсь к расспросу.
— Я хотела использовать Амнезиак. — Увидев наши непонимающие лица, она для нас поясняет. — Это препарат, который основывается на специфическом воздействии на нейронные связи в мозгу человека. Но, обошлось без него. Ты убежала от меня и упала с лестницы.
— Ты хотела специально стереть мою память? Ты серьезно? — чем больше я узнавала от нее информации, тем сильнее шевелились на моей голове волосы. Уму непостижимо, что может сделать человек в своих корыстных целях. — Получается, мне еще повезло, что я упала с лестницы?
— В твоем случае, наверно да, — она улыбнулась устрашающей и идиотской улыбкой
По лицу Димы было заметно, что он тоже находится в шоке. Он явно впервые слышал эту информацию, и от этого осознания мне было чуть легче. Наверно Алия пришла к нему после моего падения и предложила просто воспользоваться ситуацией. Как будто случайный шанс.
Беру себя в руки и задаю новый вопрос:
— А записка о противозачаточных таблетках, это твоих рук дело?
Она облокотилась на стену.
— Нет. Ты писала ее сама под мою диктовку.
Каждый ее ответ вызывает новую череду вопросов.
— Сама? Как это? Почему?
Она перевела свой взор на меня и почему-то мне стало жутко от него.
— Я напоила тебя таблетками, расслабляющими мышцы. Ты очень хотела вернуться в нормальное состояние, поэтому делала всё, о чем я просила.
Я отрицательно киваю головой.
— Алия, я не верю, что ты на всё это способна. Я словно смотрю какой-то экшен по телевизору.
Она совсем не реагирует на мои слова.
— Ты и упала, находясь под действием тех таблеток. Не было силы в руках и ногах, поэтому ты не удержалась. — Она снова улыбнулась искусственной улыбкой. — Так спешила пожаловаться на меня своему мужу.
— Но почему в больнице не обнаружили следов этих препаратов, они же брали мои анализы?
— А ты не так глупа! — Одаривает она меня сомнительным комплиментом и отводит взгляд в сторону. — В больнице, в которую тебя увезли, проходит практику девушка из моего универа. Благодаря ей я подделала анализы. — Увидев мое встревоженное лицо, сразу пояснила. — Я только убрала из базы данных следы от моих лекарств. Все остальные показатели я не трогала.
— Хоть на этом спасибо, — выдавливаю я из себя.
Но в параллель мне у нее спрашивает Денис:
— Имя этой девушки?
— Ну уж нет. Этого я вам никогда не скажу. Я всю вину беру только на себя. Даже мой брат ничего не знал о моей затее. Он — простая пешка. Дима только давал успокоительные, чтобы Вика меньше нервничала и переживала.
— И память при этом ко мне как можно дольше не возвращалась, — напоминаю ей о побочном эффекте.
— Ну и это тоже.
— Да, Алия, заварила ты кашу, — Денис не сдерживает эмоции.
— Я боролась за свое место под солнцем. — Берет паузу и как будто приходит в себя. — А что теперь со мной будет?
— Это будет решать суд. — Денис отвечает ей строгим и деловым голосом. — Как я и обещал, журналисты об этой истории ничего не узнают. По крайней мере, до окончания суда. Мы дадим тебе возможность чистосердечного признания. Но помни, что передумать или сбежать у тебя шанса нет. Я подстраховался. Весь наш разговор мы засняли на видео. Игорь, можешь уже выйти.