В поликлинике, где мне оказывали первую помощь, сказали, что чудом уцелела барабанная перепонка, но она превратилась в один сплошной синяк. Я еще долго ничего не слышала этим ухом.
Всех знакомых очень возмутил этот поступок Мирзакарима. Мне настойчиво предлагали ответить решительными действиями:
— Подавай на него в суд, не будь дурой, и он получит срок… Это уже признак пограничного состояния — позволять себе такие выходки… Человек с нормальной психикой такого никогда не сделает… Этот человек нездоров, может быть, даже психически…
Так считали многие, но я его пожалела и заявление не подала. Просто сказала ему на следующий день:
— Это конец, Мирзакарим. Подняв на меня руку, ты перечеркнул все, что у нас с тобой было. То, что ты сделал, недостойно мужчины. Мы не можем теперь быть вместе, это потеряло всяческий смысл. Давай на этом поставим точку. Я потеряла к тебе всякое уважение.
Сегодня я благодарна Небесам за все. Отношения с ним многому научили меня в жизни. Я слишком долго не отходила в сторону, хотя давно чувствовала, что надо было. Слишком многое ему дарила, многое позволяла. А что дается даром — никогда не ценится, это истина. Ведь сказано: "Отойди ото зла, сотворишь добро". Меня отводили, а я не уходила, ну вот и получила.
В тот же день судьба подала мне знак, помогая принять правильное решение. В поликлинике, куда я обратилась в тот же день, врач, осмотрев мое ухо, протянула мне газету:
— Прочтите, тут заметка, как будто специально для вас. "Не ждите второй пощечины" называется.
Смысл этой статьи был, в том, что, если человек ударил один раз, он это будет повторять и повторять в будущем. Рецидивы неизбежны.
Газетная заметка о пощечине напомнила мне о том, что именно в мелочах проявляет себя Провидение. Нет случайностей. Даже мелкие события, явно не связанные друг с другом, имеют скрытый смысл.
Когда мне удается в каждом мгновении моей жизни видеть знаки судьбы, я чувствую, что я не одна, и Небеса показывают мне дорогу в жизнь без обид и иллюзий, полной счастья и творчества.
…Наша семья жила в коммунальной квартире в ведомственном доме от медицинского института, в котором работала мама. Я выросла в хорошо обеспеченной по тем временам семье врачей. Отец — доктор наук, профессор. Заведовал клиникой. Мама — доцент кафедры, кандидат наук. Оба — уважаемые люди, прошли войну. Все соседи, да и две мои тетки тоже, были врачами. В общем, после школы выбора у меня особого не было — медицинский институт.
Но я с детства мечтала полететь в космос. Потом, когда выяснилось, что это не так-то просто, я захотела стать капитаном корабля. Море, ветер, паруса… Почему-то именно паруса. А затем, как и мои подружки, решила быть актрисой: можно сыграть роли и космонавта, и капитана, и летчицы — кого хочешь. Путешествия — вот что влекло меня, может, поэтому я больше всех предметов любила иностранные языки. Подумывала поступать в ИнЯз, чтобы быть переводчиком и поездить по всему свету. А родственники мне говорили: "Какие путешествия? Будешь всю жизнь секретаршей у какого-нибудь начальника… А врачи везде и всегда нужны, самая уважаемая профессия — не пропадешь. Куда ни приедешь, хоть за полярный круг. Там тебе люди рады: "Доктор приехал!" И мы тебе всегда поможем, мы же врачи".
Доводы были убедительными, настойчивость и уверенность родственников привели к тому, что без особого энтузиазма я решила поступать в медицинский. Похоже, у Судьбы были на меня такие же планы. Подсказку в верности выбранного пути я получила на первом же вступительном экзамене. Это была химия.
Готовилась я очень серьезно. Занималась с преподавателями, да и в школе по химии было «отлично». Конечно, все мои домашние верили в меня, но все равно страшно волновались.
И вот, я еду на экзамен. Чтобы успокоиться и отвлечься от мыслей об экзамене, я развернула свежую газету и прочитала заголовок: "Сегодня открыт очередной элемент таблицы Менделеева, номер сто какой-то".
Пришла на экзамен. Волнуясь, тяну билет и не могу поверить своим глазам: достался вопрос именно по таблице Менделеева. Свой ответ я начала с того, что таблица химических элементов, составленная Менделеевым, живая система, что она развивается, и пустые клеточки ее будут постоянно заполняться. Даже в наше время ученые открывают новые элементы, вот, например, сегодня я прочитала об этом в газете: открыт очередной элемент. Преподаватель удивился и на этом месте меня прервал:
— Задачу решили? Какой ответ?
— Да. Вот, — показала я и начала перебирать листочки, чтобы продолжить ответ, но он остановил меня.
— Идите. "Отлично".
Я даже опешила. Невероятно. Какое совпадение! Или, скорее, маленькое чудо.
Чудеса ожидают нас на каждом шагу, если мы готовы к ним. Ведь, действительно, благодаря профессии медика я и с космонавтами работала, и объездила весь Союз и многие страны мира. О чем мечтала с детства. Надо любить мечты — они часто сбываются. Правда, не сразу.
Как я понимаю сейчас моих родителей, которые наотрез отказались прописывать Мирзакари-ма к себе в квартиру, когда мы поженились. Вероятно, прошлый опыт совместного проживания с моим первым мужем научил их быть более осмотрительными. Они решили, что возможные ссоры вредны для их здоровья. Мама предчувствовала что-то неладное и отказала:
— Делайте, что хотите. Живите, где хотите, но об этом нас не проси.
Теперь я могу быть им благодарна, однако в то время мне пришлось самой думать и искать, где и как прописать Мирзакарима. Я даже предприняла попытку договориться в паспортном столе. Но мне отказали, сославшись на то, что брак, похоже, фиктивный. Эти паспортистки как в воду глядели. Видимо, не всем наш брак внушал доверие, только я одна была, как слепая, вернее, ослепленная любовью.
Милиционеры Мирзу проверяли на каждом углу — внешность у него подходящая. Поэтому приходилось все время делать справки, что он зарегистрирован в какой-нибудь гостинице. После регистрации нашего брака и штампа в паспорте стало намного легче: жена — москвичка. Но для того, чтобы стать гражданином России и на законных основаниях вести все дела, необходима была еще и прописка.
Но почему-то с ней никак не складывалось, ничего не получалось. Хотя я искренне пыталась найти любые способы, потому что с самого начала пообещала Норбекову помочь легализоваться в Москве.
И только в мае 1997 года, по иронии судьбы, когда наши отношения уже практически прекратились, я, впервые позвонив, сразу получила согласие моих родственников в Калужской области на прописку Мирзы у них.
И тут я засомневалась. С одной стороны, мы уже не живем вместе. С другой — глубоко внутри меня теплилась еще слабая надежда: "Может, все еще наладится, он что-нибудь поймет". И я решилась сделать последнюю попытку.
— Мирзакарим, я чувствую себя перед тобой как-то неловко. Обещала тебе помочь прописаться и не сделала, только теперь появилась реальная возможность. Ты не передумал?
Мне казалось, что, если он решился на разрыв со мной, то должен отказаться — как порядочный человек. Если же хочет, чтобы мы все-таки остались вместе, хочет наладить наши отношения — тогда согласится.
Он согласился использовать этот шанс. Мы вместе съездили к моей тете и все оформили в один День, даже успели поставить его на учет в военкомат.
Знакомая дорога в Подмосковье. В моей памяти всплывали чудесные моменты наших путешествий по дорогам Золотого Кольца. Мы опять вместе, но на этот раз мы, словно чужие, молчали, стараясь не задевать друг друга.
Я надеялась, что и он сможет вспомнить то счастливое, беззаботное время. За два года, прошедших с того дня, он ни разу туда не приезжал и не звонил и даже не сказал «спасибо»… Но я уже ничему не удивлялась, и его порой спрашивала: "Мирза, все-таки зачем ты на мне женился?" Но ни разу не получила никакого ответа. Он только молча улыбался. И, как мне ни грустно это признавать, возможно, ему просто был выгоден на определенное время наш брак. Он официально длился ровно пять лет, с точностью до месяца. В мае 1999 года, согласно закону, Мирзакарим стал полноправным российским гражданином. И мы развелись.