Хотя это было и неважно, хотели надурить Исаева, а в итоге чувствовала полной дурой себя я.
Возле магазина просидела в машине где-то минут десять. Словно в цирке зверушкой. Мимо то и дело проходили бабки и любопытно заглядывали через окна, пытаясь понять, разглядеть, кто сидит в машине Исаева. Поначалу я отворачивалась, чтобы не узнали, а потом вспомнила про букет роз в руках и спряталась лицом в красные бутоны. Наверное, слилась в итоге с ними, потому что лицо у меня горело от стыда. Такой позор на весь посёлок мне устроили родные люди.
Никогда не прощу! Всего добьюсь, а им ничего от меня не достанется! Такие у меня были грандиозные планы.
Исаев вернулся с пакетом продуктов и сел за руль. Мы снова поехали только не в «Крит» и не в «Чебуречную», а уже за пределы посёлка. Тут мне совсем стало не по себе. Одно дело где-то в ресторане сидеть или в кафе среди других людей. Совсем другое быть наедине с мужиком бандитской наружности и соответствующей славой.
— А куда вы едете? Куда это вы везёте меня? — спросила у Исаева, пытаясь скрыть свой испуг нарочитой наглостью в тоне.
— В поле, — не шутя ответил Исаев, жутко глянув на меня, — Вообще я хотел пообедать с тобой в ресторане, но не могу себе этого позволить. Так что, едем на пикник, — объявил он, от слов о пикнике мне полегчало, немного.
А голос у него, конечно, медвежий, словно ворчит, а не говорит. Ещё и правда жмот, думала я. Но на пикник вроде бы неплохо. Хотя лучше бы всё-таки где-то на людях. От мысли, что этот толстяк полезет ко мне целоваться и лапать меня передёрнуло.
— А где пикник будет? Можно же было на речку поехать, — снова одёрнула платье, одета я совсем не для речки и пикников.
— Так там народу много, я знаю хорошее безлюдное местечко. — ответил Исаев, улыбнувшись уголком рта.
Ещё и косой... какой кошмар...
— Да ты не боись, я тебя не обижу! — заявил Исаев.
Видимо, у меня был совсем уж вид отчаявшийся.
— А я и не боюсь. Чего мне боятся? — заявила, смело глядя на него.
Где-то я уже читала, что надо смотреть на человека, чтобы не думал, что ты врёшь, боишься или стесняешься, и ещё что-то такое. Хотя чего-чего, а вот страха он у меня не вызывал.
На мой ему ответ только захохотал, как ненормальный. Смех у него, кстати, тоже какой-то медвежий. Прозвище Медведь ему так и напрашивалось.
Наша беседа как-то не клеилась совершенно. Её вообще не было этой беседы. И с каждой минутой рядом с Исаевым я чувствовала себя не в своей тарелке всё больше и больше. И в целом до места мы ехали, где-то минут тридцать... Целая вечность, когда с человеком не о чем поговорить, да и рядом сидеть не хочется.
Он привёз меня в бескрайнее поле. За которым даже реки не наблюдалось, из разнотравья сразу переходило в небо. Красиво хотя это была просто трава, вероятнее всего, кормовая для его же скота, что было очень символично. Ведь меня ему как бесправную скотину и предоставили. Вот и свидание у него со мной на поле с будущим кормом для коров.
Вышла из машины и стояла в сторонке, пока Исаев суетился с покрывалом. Он его расстелил, выложил продукты из пакета. Кефир фабричный в пластиковой бутылке, булочки с подтаявшим сахаром сверху и конфеты на развес. Было бы мило, если бы это был не Исаев, кто-то другой. Например, хоть Ваня Кочетов. Он небогат, зато не пузат и не косой, когда улыбается.
— Садись, — пригласил меня Исаев всё подготовив и сам завалился набок, прям на одеяло.
Нет, он не Медведь...
Тюлень.
Я потопталась на месте, понятия не имея, как сесть на одеяло. Ведь тогда точно платье задерётся до трусов, превратившись в майку.
А Исаев словно понял мои сомнения и метания. Со смехом поднялся и снова нырнул в багажник. Вернулся он уже с пиджаком, который тут же обвязал рукавами вокруг моей талии, прикрыв ноги намного ниже колен.
— Ну вот. Так, получше, наверное, да? — спросил с улыбкой, кося на один глаз, — Теперь можешь сесть на покрывало спокойно, — предложил он, а я опешила от его проницательности.
Он же всё наше с Сашкой представление раскусил, и я уже точно знала, что выгляжу в его глазах полной идиоткой. С этим пониманием в голову взбрела новая идея. Решила, что может он откажется от меня, если буду косить под дурочку.
Жена дурочка то ему на кой?