— Мля! — высказалась я от всего сердца.
— А ведь… и правда, мляя!! — замолчала ошарашено Азалия, отводя взгляд в сторону.
— Не, девы, это не мля… Это полная жо..! — выругалась теперь и маман, когда до нее дошло, что придется выслушать от любимого младшенького, когда тот узнает о такой подставе.
— Ну, — вдруг повеселела я, — мы же никому об этом не скажем, верно?
— А кто-то утверждал, что друиды — святые, — стараясь как можно тише, прошептала я пошатывающемуся рядом друиду в сорочке с надвинутым на лицо капюшоном. Друид носил гордое имя — мама Зина.
— Тссс… ошиблась. Видать это не те друиды, — выдохнула в ответ расстроено демонесса, удерживая мужскую иллюзию как на себе, так и на нас, ведьмочках.
Менять пол пришлось решительно и довольно быстро, практически в сумерках леса, который принял нас в гостеприимные объятия. Автором столь странного решения выступила демонесса, заявив при этом, что чует впереди мужских особей человеческого роду в количестве… этак восемнадцати. И все — не трезвые.
Мы вывались на полянку, пошатываясь, обнявшись как три заядлых собутыльника. И довольно удачно влились в танцующую вокруг огромных валунов толпу мужиков в знакомых ночнушках, но с капюшонами на головах. Выяснить, зачем мы так уже час бродим, взявшись за руки, вокруг этих гигантских камней — не удалось, ибо внятные объяснения мог бы дать самый трезвый друид, но он был занят. Мужик банально прыгал, как горный козел, по центру между камнями, освещаемыми факелами, воткнутыми в землю, и орал во всю глотку:
— Явись! О, Великий и Ужасный Драгор-Хряк!!! — и так без перерыва.
Надоел. Вырвалась из круга и отошла в сторону, потому что ноги уже устали, да и вообще, мне же Шабаш нужен был ведьмовский, а не друидский. Нашла себе местечко и села, мечтая прилечь.
— Не нравится? — спросила Азалия, усаживаясь рядом со мною. — Согласна. Фигня какая-то.
— Да вы что?! Не знаете кто «О, Великий и Ужасный Драгор-Хряк»? — тихонько посмеиваясь, рядом свалился рослый, широченный друид.
Мы с Азалией, почему-то узнавшие друг друга без затруднений, шарахнулись было в сторону от этого амбала, как над нами тихо поиздевались:
— Да ладно, д-девочками не интересуюсь. Ведьмы, не смешите меня!! Они же мужа моего зовут, гыыыыы… Вот идиоты. Услышит, что его снова так называют, всех тут в трясину закатает от злости.
— Зина, ты чего, нас же услышат! — Зашипела на нее Аза, оборачиваясь с опаской на зомбированных мужиков у камней.
— Ой, так может нам уже того… пора ноги делать? Зачем нам тут ваш муж? — и я было подорвалась бежать, как меня удержали за подол «ночнушки».
— Подожди! Сядь. Надо же его успокоить, что с нами все в порядке… и потом, мне бы кое-что взять из своего будуара, пусть поможет.
— А как же… Адарион?
— Ну, узнаем к тому же, где он с братом шляется? И вообще, ведьмочки, вы же мне Шабаш обещали, и где, спрашивается, обещанное?
— Так это… на горе Светлой Заряницы, — выдала я, чтобы тут же удивленно услышать от Азалии, произнесшей совершенно противоположное:
— На горе Черной Мары.
— Та-а-ак! Вот ведь… мы… — загрустили мы с ней.
Все задумчиво умолкли, понимая, наконец, почему все время промахиваемся с переходом. Каждая думает о чем-то своем, причем Азалия по привычке рассуждает с колокольни темной ведьмы, а я же… ну, бабуля моя-то тоже светлая была, вот и учила по-своему.
— А вы что понимаете под местом проведения шабаша? — решила я все же уточнить у маман шефа.
— Хм, примерно то, что мы сейчас и наблюдаем… куча мужиков, полуголых… весело, все орут и танцуют, и мы, такие красотули… тоже полугол-лые…
Последние фразы были уже произнесены шепотом под явным давлением возмущенных взглядов.
— Эх, пойду… скучные вы, однако. И муж не явится, если его не позлить, — с этими словами амбал вдруг стал стройной, с невероятными формами блондинкой, прикрытой только легкой шифоновой тканью.
— Зина, какого вурдалака?! — выдохнула Азалия, подскакивая на месте в такой же легкой ткани вместо уже привычной «ночнушки». — Ну, мама, я тебе это припомню!!!
Ой, и я… я тоже припомню!!
— Бежим? — сипло вякнула ведьмочка, то есть я, пытаясь прикрыть руками просвечивающиеся откровения, оглянувшись на свекровь, идущую легкой, волнительной походкой к центру каменного безобразия.
Друиды расступились перед маман шефа, и тут заметили еще двух таких же прекрасных… лесных нимф.
— А-а-а! Рвем когти! — заорала Азалия, и ринулась за мною следом в лес, едва часть мужиков поскидывала с себя свои ночнушки и рванула в нашу сторону, а остальные… ну, вот остальных мне разглядывать уже было некогда.