— Вот и славно, правда, дорогой? — преувеличенно радостно прошептала свекровь, смахивая уже собственные слезы, перестав натирать до блеска замерзшую статую Повелителя. — Сиреночка, отморозь ты уже эту глыбу льда, а? А то прямо жалость берет, что он не может порадоваться за вас вместе со мною… он же потом раз… этак…дцать заставит повторить весь ритуал, пока не поверит, что все получилось… Ийерамиша, сынок, а ты б уже отпустил свою Азочку, а то сам знаешь, что случится, если так долго держать руки двух пар в Чаше.
— Твою ж… — рыкнул вдруг мастер Смерти и резко отскочил от нас с Адарионом подальше, дернув на себя онемевшую Азалию.
Мой демоннид тоже не стал тянуть время и, цепко удерживая мою кисть в своих сильных пальцах, принял от матери черное полотенце, что бы тут же промокнуть им переливающиеся несколькими оттенками оставшиеся капли крови Темной Богини на наших руках.
Глядя иронично на брата, шеф вдруг выдал иронично:
— Да уж, мог бы и подождать, пока мы закончим ритуал, а то знаешь ли, как-то не собирался я делить семейное счастье на четверых…
Ийерамин фыркнул, и прижал к себе очнувшуюся от грез Азалию, которая хотела было что-то сказать супругу довольно резкое, судя по ее насупленным бровям, и закрыл ведьмочке рот крепким поцелуем.
А я вздохнула, понимая, что вообще ничего не поняла… вот чую нереальную такую подставу с этим ритуалом, но в чем дело, никто объяснить не спешит. Может хоть свекр сподобится, если придет в себя.
— Э-э-э… зараза! — прорычал Повелитель, едва сбросил с себя последние капли воды и уставился на меня гневливым взором. — Ведьма! Еще раз посмеешь сотворить со мною подобное, и я не посмотрю на то, что ты ценное приобретение для нашей семьи, отлуплю собственным хвостом…
— Попробуй только! Я тебе рога-то поотшибаю! — шикнула на него Зина и вдруг обратилась к залу довольно громко. — Свершилось то, что наш народ ждал давно, и Повелитель готов огласить волю Темнейшей Ликайи.
Подошла к мужу еще ближе, практически силком отволокла его подальше от сыновей, и я заметила, как Зина вдруг пробралась собственным хвостом под плащ Высшего демоннида. Повелитель дрогнул, причем это заметили не только мы с Адарионом, который спрятал смех, кашлянув в кулак, но и Аза с Ийерамином, наконец-то отодвинувшиеся друг от друга.
— Темнейшая Ликайя… как вы все видели…од…охр… кхм, — запнулся на полуслове Повелитель, шарахнулся в сторону от супруги, и рыкнул во всю глотку, пытаясь справиться со странным спазмом удушья, треща по швам нарядным костюмом и рубашкой. — Одобрено, чернокнижника всем в зад!
Я прыснула от неожиданности, не справившись с собственным смехом, Адарион прикрыл глаза ладонью, еще больше закашлявшись, а Ийерамин рванул в сторону выхода из зала, подхватив на руки свою супругу, бросив на ходу гостям: «Ритуал завершен. Все свободны!»
Отдышавшись, потянула на себя тихо смеющегося мужа и прошептала ему, выражая всю глубину сочувствия: «Теперь я понимаю… Это у вас наследственное заболевание по мужской линии? Приступы астмы, переходящие в непреднамеренную порчу одежды?»
Глава последняя, наверное
Сижу. Грущу. Ибо мне банально скучно на этом дурацком новогоднем корпоративе. Какой дурак вообще продумывал всю программу? Это вообще-то должно было быть свадьбой! Адарион вообще заявил, что могу не париться, его папу и так все устраивает… ну, конечно, еще бы его не устраивало. Плюнул на застолье, утащил Зину в собственные чертоги, дабы «завершить начатое исправление супруги и наставление ее на путь истинный», все гости, сам шеф и его подчиненные тут же и расслабились. А мне скучно! И вообще, я совершенно другую программу продумывала, а тут что? Вот именно… «все ходют и ходют тудыть-растудыть», как говорила бабуля-няня, вцепились в свои бокалы с напитками, и раскланиваются друг с другом, лыбятся страшненько так в нашу с Адарионом сторону, словно улыбки у них приклеенные. Пыталась прорваться к Азалии, восседающей вместе со своим мастером Смерти за отдельным столом на возвышении, — не пустили. Вернее, мой муженек не пустил, вцепившись в мою талию своими ручищами, едва я только встала с места.
«Сиди… не все еще поздравили и клятву верности принесли», — тихим, но требовательным шепотом остановил меня и, словно с сожалением, отдернул от меня свои руки.
— Это называется поздравлять? — прошипела я возмущенно. — Где музыканты? Что мы сидим как на похоронах… в полной тишине и все в черном?! Да еще зал этот… тоже весь какой-то мрачный… почему стены серые, столов нет… что происходит, а?