Сердцебиение успокоилось, дыхание выровнялось, и появилась дельная мысль, что пора и уходить. Грустно, конечно, работать было интересно, да и деньги хоть какие-то зарабатывала, а теперь вдруг по вине одного демона оказалась вообще и без работы и без дома. И, между прочим, без денег тоже. Постояла у окна, наблюдая, как вечерний город с зажженными уличными огнями и потоком светящихся автомобильных фар живет своей жизнью, и вздохнула от досады, что уже ночь на носу и снег пошел, а мне пойти некуда. Во всем мире одна, и никому не нужна… хотя, почему не нужна. Вон, толпы, наверное, выстроятся из демонов, только свистни, что дармовая энергия появилась… ведьмовская.
И такая злость вдруг взяла… А вот не пойду никуда. Некуда мне идти. Квартира наверняка с маячками теперь, останусь в офисе, заночую в подсобке, а утром, когда еще никого не будет, уйду. Приняв такое решение, казавшееся на тот момент единственно верным, прошла к двери, повернула ключик и тихонько выгнула в коридор. Никого. Тележку потащила за собой, стараясь не особо ею греметь, и надо же было снова наткнуться на того же охранника.
— А вот вы где?! — воскликнул парень и строго добавил. — Шеф велел всех уборщиц собрать в конф… в общем, раз вы одна не пришли, тетя Клава, то вас в кабинет начальства вызывают.
Зашипела, не хуже змеи, и едва не плюнула в надоедливого прилипалу. Достал он меня, правда.
— Ну что у вас тут? — вдруг раздалось позади, и я застыла, сгорбилась еще сильнее и закашлялась.
— Тетя Клава у нас тут, — буркнул парень в спецодежде охраны и тяжко вздохнул. — Может ну ее… а, Константин Федорович?
Повернулась, сверкнув одним глазом из-под густых бровей, и узнала начальника охраны компании. Зараза, этот не отцепится. Хватка, что у бульдога.
— Клавдия Сергеевна, будьте любезны, пройдите к директору, — строго произнес Константин Федорович, отпуская взмахом руки подчиненного паренька.
— К дирехтору? — приложила руку к уху, словно не веря тому, что услышала. — А чегось надоть? Стол протереть или может того… подтереть чегось?
— Клавдия Сергеевна. Довольно. Следуйте за мною, — еще больше строгости прозвучало в голосе мужчины.
Пришлось идти, ковыляя следом, и думать в панике, как бы себя-то не выдать?
Глава 8
В кабинет начальства вошли в том же составе, других сотрудников не наблюдалось, а вот начальник оказался не один, рядом с ним снова обнаружился липовый французик.
— Адриан Генрихович, можно? Еще одну уборщицу обнаружили… — отрапортовал начальник службы охраны и протащил меня за локоть вперед, оставив стоять перед столом шефа.
Между прочим, директор смотрел на меня хмурым, тяжелым взглядом и поджимал губы. Ой, неужто признал? Я решила сыграть наобум и фыркнула по-старушечьи.
— А чегой-то, мил человек, от дел отрываешь? Али ругать будешь? Так это не я туалет не промыла, то может Валентина или Маринка, безрукие обе, хотя и молодушки.
Это я попыталась якобы свою версию изложить для вызова на ковер. Были у тети Клавы две сменщицы, моложе ее лет на пятнадцать, хотя на вид тоже бабули почтенные.
— Амин, проверь, а то я не сдержусь, — вдруг тихо, от того и жутко, произнес Адриан, кивнув в мою сторону головой.
Мамочки! Бежать надо! Я бы и побежала, да только за спиной вдруг двери щелкнули замком, а у Амина глаза засветились, словно сканируя мою фигуру. Я дрогнула, отступила на пару шагов, чтобы услышав ироничный смех от француза, понять — раскрыта моя маскировка.
— Ирэна, вы прелесть, в жизни не видел такого представления, — смеялся Амин, подрагивая плечами.
Мне же было не до смеха, так как из своего кресла поднялся взбешенный шеф и тоже глазами засверкал так, что… ноги мои почти подогнулись, и я бы рухнула на пол, если бы француз не подсуетился и не рванул в мою сторону. Подхватил меня за подмышки и подтащил к креслу возле стола начальственного, затем прорычал Адриану, что бы тот взял себя в руки, мол, ничего же с этой бестией, то есть со мною, не случилось. Вот она-я, жива и невредима, да еще и красотка такая, что дух захватывает.
— Амин, оставь нас, — пророкотал шеф, явно сдерживая гнев, и наклонился над столом, оперевшись в него кулаками.
— Адриан, а может… не надо? — перестал веселиться француз, упрямо поджав губы. — Ну испугалась девочка, ей простительно. Сами виноваты.