Рейнарда Чудушко пропустил до самых своих корней. Интариец послушно выполнил все пожелания моего древо по моей же «правильной ритуальной укладке» и ушел. Поцеловал меня в лоб и пообещал, что «уж теперь-то все будет хорошо. Все будет как надо».
А я искренне восхитилась своим мужчиной — целовать то, во что превратилось мое лицо... Надо иметь воистину железные нервы. А то и стальные.
«Что произошло?» спросила уже под самый конец моего исцеления.
«Хочешь, мы чуть-чуть исправим черты твоего лица? Сделаем тебя истинной интарийкой, утонченной и...»
«Даже не вздумай, я хороша как есть», не смогла промолчать я. «И все же, я хочу знать , что произошло».
«Тогда смотри».
Картинка моим глазам предстала немного размытая — все же у растений нет глаз, хоть и понимают, что вокруг происходит.
Я видела себя со стороны. Видела, как с искаженным в муке лицом пытаюсь отнять свою силу и как прорва магии влетает в сияющий белым золотом алтарь. Вижу как Виалтирна становится все более и более телесной, как она подчиняет людей Донала. Вижу как Рейнард вступает с ней в бой и... И вижу как взрывается алтарь и Виаттор прикрывает меня собой.
«Он ведь был едва жив, а все равно закрыл тебя собой. Поэтому он рядом с тобой, у моих корней, я питаю его силой нашего рода. Бедному придется заново отрекаться от семьи», прошелестел в моей голове Чудушко.
Так же глазами растений я увидела, как Рейнард воет над мои телом, прижимает к себе и как его, обезмевшего, принявшего второй облик, пытаются оттащить целители.
«Они не хотели тебя отпускать», мурлыкнула Аюя. «Но против впавшего в ярость главы Второго рода не пошел никто».
«А где я сейчас? Тут так темно, хоть и тепло», мне было не по себе. Плавая в бесконечной темноте я слышала Аюю и Чудушко. Осозновала себя, но совершенно не ощущала своего тела. И даже когда я смотрела глазами растений, я все равно оставалась во тьме.
«Значит, в твоей голове нет ничего, кроме темноты и тепла», фыркнула Аюя. «Это твое сознание, тебе им и управлять».
Хм? Я не знаю, сколько мне понадобилось времени, чтобы вспомнить Рускеальские водопады, но в итоге я, вполне себе телесная, сидела на камнях и любовалась дивными красотами Карельского края. Я была там всего один раз, все же Карелия и Сибирь несколько далеко друг от друга.
- Здесь красиво,- Чудушко присел рядом. - Давай вырастим это в лесу?
- А сможем? - засомневалась я.
- А почему нет? Конечно, не за неделю. Но лет за пять я справлюсь. Это ведь кусочек твоей родины?
- Не совсем, но именно этот кусочек мне хочется заиметь,- улыбнулась я.
Увы, я действительно забыла Землю. Нет, не так. Я знала, что у меня там остались родители и что у них больше нет детей. И что кто-то должен позаботиться о них. Но теперь это было не привязанностью, а ответственностью. Да, есть. Да, надо.
- Ты можешь попросить для них благословения богов,- мурлыкнула Аюя. - В вашем мире уже не осталось ни богов, ни магии. Часть благословения рассеется, но часть... Они станут на порядок здоровее и удачливее. Если есть лавка, то торговля лучше пойдет. Если нет лавки, то всякие приятности от короля прольются.
- Странно, что интарийцы этим не пользуются.
- Пользуются,- фыркнул Чудушко,- но тут их благословение не имеет такой запредельной силы. Парадокс.
- А мне другое интересно,- к нам присоединилась Аюя. - Что будет с Тринадцатым родом? Мы вольемся во Второй род?
- Нет,- жестко сказала я. - Мы будем медленно и упорно вставать на ноги. От переселения в Интарии было Тринадцать родов и Тринадцать останется.
- Тебе придется родить как минимум двоих детей,- мурлыкнула Аюя.
А я спокойно пожала плечами:
- У интарийцев длинная жизнь, это во-первых. А во-вторых, четверо детей не объедят Рейнарда. Особенно если вспомнить, какие дорогущие и бесполезные подарки он дарил. Чудушко, когда я уже проснусь?
- Завтра.
Казалось, что Чудушко еще не договорил, а обещанное «завтра» уже наступило. У меня нещадно заныло все тело, да еще и над ухом кто-то причитал. Даже не полностью придя в сознание, я поняла, что это моя феечка.
- Риа-ли, глушишь,- выдохнула я.
- Слава Ключнику и Древу премогучему,- феечка перешла на шепот.
Больше я ничего не помню – провалилась в самый обычный, не целебный сон. И проснулась в темной спальне, на накрахмаленных простынях. Рядом полулежал Рейнард и листал какой-то толстенный фолиант.
- Доброе утро,- улыбнулась я. – Приятно видеть тебя не прибитым к стене.
Он вскинулся, сверкнул черными глазами и порывисто прижался лбом к моему плечу.
- Я чуть с ума не сошел,- честно сказал Рей. – Не умирай никогда, ладно? Или хотя бы не раньше меня.