Я ругала себя за эти мысли. Я сама того добивалась, и сбежала от него, как трусливая мартышка. Но не думать о нём и о нашей ночи у меня не получалось. Образы сами собой возникали в голове непрошенными картинками, заставляя невольно закрыть глаза и чувствовать. Эмоции были настолько яркими, будто бы его руки ласкали меня всего пять минут назад. Когда я успела так проникнуться? Всегда думала, что это нереально за такой короткий срок. Но жизнь умеет удивлять и имеет паршивое чувство юмора…
Прошло полтора месяца.
Алиса.
Я успокоилась. Почти. Устроилась на работу в другой банк, где не нужно было бегать за клиентами по всему магазину. Подружилась с новыми коллегами. Всё текло своим чередом.
Артём смирился и оставил меня в покое.
Я вернулась в свою квартиру. Никто меня больше не беспокоил. Разве что, непрошенные мысли кошками скребли, что есть сил. Очутившись вновь на своей территории, которая теперь словно преступница хранит воспоминая, от которых я стремилась избавиться, меня снова невольно взяли в плен образы тел.
Я отмахнулась от воспоминаний – теперь у меня это стало получаться. И продолжила жить дальше, и даже ходить на свидания. Сейчас у меня завязывались отношения с одним милым парнем – ничего такого, просто проводим иногда вечера вместе в уютном месте за чаем и кальяном. Перейти к большему я пока не готова, и он не давит. Такой покой и стабильность мне по душе.
Я уже упоминала о том, что у жизни чувство юмора хромает на обе ноги, особенно по части того, что касается меня. Только я подумала, что прошлое навсегда останется в прошлом, как оно вновь холодным морозным воздухом ворвалось в мою жизнь.
Наступил день моего рождения. С новыми коллегами и давнишними приятельницами мы отправились праздновать в караоке–клуб. Среди девчонок была и Таня, с которой в итоге мы наладили общение, когда я рассказала ей всё как есть: что начальник – да, приставал. Но я послала его в пешее эротическое тогда на кухне, и больше мы не виделись. Конечно, много о чём я умолчала. А именно: что блондин мне самой нравился, и что я таяла как мороженое на солнышке от его умелых поцелуев, что у нас всё же произошёл секс. Но это ничего не значит для нас обоих, поэтому Тане не стоит это знать… Кажется, она удовлетворилась полученной информацией и зла не держала.
Наряженные, словно на красную ковровую дорожку, и уже «весёлые» мы ворвались в клуб, оккупировав микрофоны на весь вечер. День будний, и кроме нашей шумной компании никого почти и не было. Полутёмная обстановка зала, оформленного в тёмно–коралловых тонах, располагала к «не надо стесняться» и мы пели песни кто во что горазд. Заказали прекрасный кальян, несколько бутылок вина и ушли в полный отрыв.
Таня была нашим негласным папарацци, и сделала довольно много ярких фотографий, тут же загрузив их в сеть – зачем просто отдыхать, когда нужно срочно хвастаться, насколько тебе здорово! Не стала ворчать, будто бабка – пусть выкладывает, мне не жалко…
В самый разгар вечера, ко мне подошёл молодой человек, который сидел со своей компанией за соседним столиком, и предложил спеть вместе. Пою я хорошо, и отказываться причин не видела. Я взяла протянутый микрофон, и вышла на танцпол вместе с девчонками. Вышла на середину зала, напитываясь вступлением. Я пела, закрыв глаза, и танцуя в такт, проживая каждую строчку. После припева была партия парня, и я открыла глаза. То, что я увидела, заставило меня вздрогнуть.
Напротив танцпола в баре сидел Дима.
Сердце невольно кольнуло – выглядел он очень здорово! Или это я уже успела забыть, какой он? В красивом пиджаке на белую рубашку, волосы как всегда идеально уложены, а в руках прекрасный букет моих любимых белых лилий… Как он здесь оказался?
Я молча смотрела на мужчину. Девочки тоже замерли, с любопытством поглядывая на блондина с цветами, который тоже будто только что с бала. Он наблюдал за мной с совершенно новым для меня выражением лица. Он не знал, что я пою, да ещё и смысл песни его явно сбил с толку и заставил задуматься. Он явно восхищён…
Кое-как допев песню, я ушла на диваны. Надеялась, что он не подойдёт. Но почти сразу услышала своё имя. Я решила – может, показалось? Но меня настойчиво позвали ещё раз. Я молча обернулась и встретилась с горящими голубыми глазами, которые выражали гораздо больше, чем я готова была понять и принять. Сидеть уже было неприлично, и я грациозно, задрав подбородок поднялась с дивана, делая вид, будто вовсе не удивлена. Отведя его в сторону, я тут же напала на него:
– Что ты здесь делаешь? Ещё и с цветами припёрся.