– Ты что сейчас сделал?
– Порвал твой билет.
– Зачем? Ты совсем дурак? Как я теперь поеду с этой мозаикой?
Я присела на корточки, пытаясь собрать билет…Но куда там, ветер весело разносил по всей станции кусочки того, что ещё минуту назад было билетом. Дима тоже цепко ухватил меня за руки и заставил подняться. Вцепившись мне в плечи он смотрел прямо мне в глаза, нахмурив брови:
– Почему ты пыталась сбежать?
– Я… не пыталась. Просто уезжаю, – почему–то язык от его взгляда и прикосновения немеет и слушаться отказывается.
– Просто убегаешь. От меня.
– Да с чего ты это взял? – возмутилась я, слишком театрально, что даже водители обернулись на нас.
– Так, поехали, – Дима обхватил моё запястье мёртвой хваткой, и прихватит другой рукой мою увесистую сумку, потянул меня за собой. – Раз билет всё равно испорчен, ты же не останешься тут сидеть? Поехали, подвезу тебя.
Постояв какое–то время, я всё же решила поехать. Поджав губы, молча пошла за ним – не устраивать же скандалы прямо на вокзале! Больше всего на свете я не люблю выяснять отношения на публику. Билет уже ликвидирован, и сегодня я уже никуда не поеду.
– Отвези меня к родителям. Свою квартиру я сдала.
– Я знаю. Садись, – закинул менеджер мою сумку на заднее сидение и уселся за руль.
Пусть отвезёт. Жалко, что ли.
Всё равно уеду. Не сегодня – так завтра. Откуда узнал только, где я? Как же он меня уже достал – кто бы только знал…
– Куда ты везёшь меня? Мы уже за город выехали.
– Там, где ты не сбежишь прежде, чем мы поговорим.
– Ты охренел?! – возмутилась я.
– Да, – ответил просто он. Действительно – охренел.
Но не выпрыгивать же из авто на ходу, да и не даст он мне – двери заблокированы. Еду молча оставшуюся дорогу, насупившись, словно разозлённый хомяк. И что он задумал? В подвал, что ли, решил меня поместить и пристегнуть к батарее?!
Остановились в каком-то дачном посёлке. Заехали во двор довольно милого дома.
– И что это за домик в деревне? – спросила я, когда Дима заглушил мотор и двери открылись.
– Дача. Моя. Нравится?
– Я просила отвезти меня к родителям.
– Можешь дойти пешком. Правда тут транспорт не ходит, пару дней придётся идти.
– Что ещё за глушь такая, что ничего не ходит?
– Вот такая глушь. Я-то на машине, мне всё равно на транспорт. Дойти на своих двоих я не пробовал. Расскажешь потом про своё приключение.
Дима, как ни в чем не бывало открыл дверь домика и зашёл внутрь. Скинул пиджак, закатал рукава рубашки и принялся ставить чайник. Я стояла на самом входе, сложив руки на груди и наблюдала за ним. Как будто просто на отдых приехал! Козёл.
– А ты знаешь, что за похищение людей вообще-то статья есть в уголовном кодексе?
– Знаю, конечно. Но ты будешь сидеть тут пока мы не выясним всё.
– Что всё?
Мужчина подошёл ко мне, притянув к себе за талию.
– Расскажи мне, почему ты хотела уехать?
– Отстань. Ничего не буду тебе говорить, – толкала я его, пытаясь отстраниться. А саму уже дурманить начал его запах вперемешку с мужской парфюмерией.
– Тогда будем тут жить, пока не скажешь, что за камень за пазухой ты держишь на меня.
– А ты будто не знаешь!
– Знал бы – не спрашивал. Если честно, я вообще не понимаю, что творится в твоей голове. Ты самая странная и непредсказуемая девушка в моей жизни. Наверное, поэтому я и влюбился.
– Твои признания совершенно ни к чему. Ты не свободен. Я не могу быть с таким мужчиной, как ты не понимаешь!
– Вот в чём дело?
Я пыталась отойти от него, но мужчина настырно возвращал меня на место. Да уж, бежать мне здесь некуда.
– А что? Этого недостаточно?
– Так ты убежала тогда утром. Я не успел тебе сказать. Потому что хотел поговорить сначала, но я как тебя вижу наедине – мне мозги отшибает. Даже сейчас трудно собрать остатки мозгов в кучу и сказать то, что я собирался.
Эти слова Дима говорил мне в шею, в губы, заставляя меня покрыться мурашками от его откровений, от щекотки из-за его горячего дыхания.
И опять все слова остались где-то в коридоре этого дома, пока блондин нёс меня в комнату и клал на кровать, а затем покрывал всю меня жадными поцелуями. Я и сама не подозревала насколько я скучала по его рукам и глазам. И это больше, чем просто секс. Мы пытались насытиться и восполнить потери от тоски друг по другу, которая разъедала долгие недели каждого из нас.
— Алиска, девочка моя… — горячечный шепот заводил не меньше, чем его страстные руки, губы.