13 апреля Чапаев вернулся на фронт, а уже 18-го генерал Брусилов издал приказ, в котором говорилось о недопустимости братания! Делалось строжайшее предупреждение о суровом наказании в случае повторения.
Страшный приказ за номером 643... Корреспондент, который заснял само братание и обладал уникальными кадрами, не знал, как ему теперь поступить: показать это или нет высокому военному начальству? На пленке были радостные лица вчерашних врагов. А уже через несколько дней те же радостные лица с обеих сторон качались на виселицах с высунутыми черными языками. Он тоже это заснял. Всех, кто позволил спонтанный мир, наказали по воле генерала. Много, много жизней лишил генерал Брусилов одним росчерком пера. Одним приказом за номером 643... Самым страшным приказом против мира.
Войскам Юго-Западного фронта предстояло наступление. Командующий войсками фронта, возвратясь из Ставки, 5 апреля 1916 года созвал командующих армиями и начальников штабов, а уже на следующий день подписал директиву на предстоявшую операцию. План наступления сохранялся в строжайшей тайне. Он был доведен лишь до командующих армиями. О группировке русских войск, о готовившемся наступлении и его сроках австрийское командование знало, но считало, что наступать русские не в состоянии.
В ходе подготовки русских армий к наступлению со стороны союзников последовал очередной сигнал бедствия. 1-я итальянская армия, занимавшая позиции в Трентино и бездействовавшая там в течение года, 6 (19) мая была атакована австрийцами и потерпела поражение, потеряв до 16 тысяч одними только пленными и 80 орудий. И конечно же надо было спасать союзников! Русской Ставке пришлось менять свой оперативный план. Первым в наступление раньше установленного срока должен был перейти Юго-Западный фронт в направлении на Луцк. Поэтому с половины мая 1916 года подготовка Юго-Западного фронта была закончена. 19 мая были отданы все распоряжения, и войска заняли исходные позиции. В период подготовки этого наступления 82-я дивизия вошла в состав сводного корпуса IX армии.
Всё было сделано на месяц раньше срока, установленного «Союзным военным советом». Русский царь в телеграмме итальянскому королю 18 мая 16-го года писал: «Мой начальник штаба доложил мне, что 22 мая (4 июня) моя армия будет в состоянии начать атаку австрийцев. Это даже несколько раньше той, которая установлена Военным союзным советом... Я решил предпринять это изолированное наступление с целью оказать помощь храбрым итальянским войскам и во внимание к твоей просьбе».
Командующий войсками Юго-Западного фронта генерал Брусилов 20 мая докладывал в Ставку: «Войска воодушевлены и ждут наступления».
Но это было только в телеграмме. В действительности же солдаты не горели желанием идти в бой. Абсолютно! Они все больше понимали, кому эта бойня выгодна. Угнетало тяжелое положение своих семей в тылу. Сами, лишенные почти всего, испытывали жестокую расправу над собой военно-полевых судов за малейшую провинность.
Так, 24 апреля 1916 года был объявлен приговор военно-полевого суда по делу рядового 59-й маршевой роты А. Вязникова, прибывшего в Белгорайский полк. Этот солдат, доведенный до отчаяния придирками и издевательствами, отказался отдать воинскую честь командиру отделения, а когда тот его выругал и ударил по лицу, ответил: «Господин Вязников, я не сволочь, а такой же человек, как и все». Такого заявления было достаточно, чтобы солдата приговорили к 4-м годам каторги, а затем снова судили и расстреляли.
В целом, Юго-Западный фронт к началу наступления имел превосходство над противником в 1,3 раза по пехоте и в 1,1 раза по артиллерии. На направлении главного удара превосходство достигало по пехоте в 2-2,5 раза, по артиллерии — 1,5-1,7 раза. Для прорыва хорошо укрепленной обороны было явно не достаточно.
С рассветом 22 мая (4 июня) войска Юго-Западного фронта перешли в наступление.
Войска IX армии, действовавшие на левом крыле фронта, начали свои боевые действия в районе села Черный Поток газовой атакой. Утро было тихое и безветренное. А легкий туман благоприятствовал пуску газов. Восходящее солнце выгодно освещало расположение австрийцев и очень затрудняло наблюдение за русскими войсками.
Густое облако пущенного газа сначала шло прямо на окопы противника, а через некоторое время всё случилось совсем наоборот. Поднялся легкий ветерок, подувший с юга, и часть газов пошла на русские позиции.