ОПЕРАТИВНАЯ СВОДКА ШТАБА 4 АРМИИ О НАЛЕТЕ АЭРОПЛАНА НА ПРАВЫЙ БОЕУЧАСТОК 25 ДИВИЗИИ И ДАЛЬНЕЙШЕМ ПЕРЕДВИЖЕНИИ ДИВИЗИИ
№ 01493 29 августа 1919 года, 10 ч
25 дивизия. Правый боеучасток: над форп. Мергеневский и Каршинский появлялся аэроплан, бросивший несколько бомб. Средний боеучасток: сведений новых не поступало. Левый боеучасток: части 3-й бригады 2 5 дивизии и 2 бригады 47 дивизии начали выдвижение на линию Донгулю-Сор, Тленкеевский, Томусайский, Белогор- ский. 2 8 августа на ст. Урбах прибыл 14 бронепоезд, которому дана задача оборонять участок железной дороги Урбах-Кайсацкая и Покровск-Ершов с постоянной стоянкой на ст. Красный Кут. От остальных частей 4 армии сведений не поступало.
За начоперодарма /ЯКОБСОН/
Военком /ПОЛЕТАЕВ/
Штаб 4 армии, находившийся в городе Пугачеве (Николаевске), в 350 километрах от действовавших войск, плохо вникал в нужды действующих дивизий. И почти не оказывал им никакой помощи.
В 1-й бригаде 50-й дивизии красноармейцы трое суток не получали даже хлеба. Чапаев с комиссаром П.С. Батуриным 4 сентября прибыли в бригаду к Зубареву, разъяснили бойцам причины создавшегося положения и рассказали о принимаемых ими мерах. По приказанию Чапаева для поддержания 1-й бригады 50-й дивизии временно был уменьшен паек двум соседним бригадам 25-й дивизии. Вечером того же дня Василий Иванович и комиссар Батурин выехали на автомобиле в Лбищенск.
Поздно вечером туда же вернулась часть обозников, ездивших в степь за сеном. Они сообщили, что на них напали казаки и угнали подводы. Об этом было доложено прибывшим Чапаеву и Батурину. Василий Иванович в срочном порядке потребовал доложить разведсводки и данные авиаразведки в направлении станиц Сломихинская и Казил-Убимская. Начальник штаба Новиков доложил, что ни конной разведкой, ни разведывательными полетами авиаотряда, проводившимися утром и вечером, в течение нескольких дней, противника не обнаружено. А появление сравнительно небольших казачьих отрядов и разъездов уже не было редкостью.
Чапаев успокоился, но отдал распоряжение усилить охрану. Новиков, бывший офицер, работавший помощником начальника штаба дивизии, и незадолго до этого возглавивший штаб, был вне подозрений. А доложенные им сведения о противнике не соответствовали действительности: противник большими силами конницы был уже не далеко и нацелился на Лбищенск.
Как говорится, враг не дремлет... Именно так и поступили некоторые лица из прибывшего авиаотряда и штаба дивизии. Технические возможности самолетов того времени и отсутствие зенитных средств борьбы с ними позволяли полеты на небольших высотах. Летчики, поднимавшиеся в воздух два раза в день, никак не могли не заметить конницы в несколько тысяч всадников... Тем более камыши пересохшей реки Кушум — не лес, чтобы скрыть такую массу противника.
ИТАК, ЛЁТЧИКИ...
О них, именно о них и надо сказать особо. То, что они были предателями, стало понятно уже тогда, 4 сентября 1919 года. Но мало кто мог предположить, что ими руководствовало... Думаете, невероятная любовь к отрекшемуся царю Николаю? Или лютая ненависть к большевикам? ОШИБАЕТЕСЬ!!!
Все намного прозаичнее — ДЕНЬГИ, ДЕНЬГИ и еще раз ДЕНЬГИ... При том очень большие. 25 тысяч золотом... Да, за голову Чапаева, живую или мертвую, давали именно столько...
Летчиков было четверо. Позволю себе назвать фамилии только тех, кто погиб, как и Чапаев, 5 сентября 1919 года. Это — Сладковский и Садовский. А оставшиеся в живых, то есть 2 летчика, разделили полученный барыш и прекрасно устроились в светлом будущем.
И все же непонятно устроен человек. Пройдет совсем немного времени, наступят пороховые сороковые годы, и два предателя в гражданскую станут героями Советского Союза в Отечественную... Но и это не все. Они займут ответственные посты в правительстве и всю свою жизнь будут «прикрывать» тему о гражданской войне и особенно о Чапаеве. Наверное, им было стыдно...
...Охрану Лбищенска несла дивизионная школа курсантов в несколько сот человек. В станице размещались все службы. И запасы дивизии. Там же находились и раненые, и больные, и возвращавшиеся из госпиталей. А также обозники, прибывшие из частей за боеприпасами и продовольствием.
О Лбищенске того времени в журнале боевых действий одного из полков сохранилась такая запись:
«Город Лбищенск — это не город, а простое село. Все постройки так же, как и на хуторах, низенькие, слепленные из глины, побеленные известью, крыши у домов — плоские. На стены положен плетень, насыпана земля, а сверху залита глиной. Дворы обнесены плетнями. Нет ни садиков, ни одного деревца.