Эта мысль мне понравилась, по крайней мере, воодушевила. Немного подумав, я начала бороздить просторы интернета в поисках информации на Касьянова. Кроме брошенной страницы в фейсбуке ничего толкового не нашлось. Я немного погрызла ноготь, выходило, что расследование захлебнулось, так и не начавшись. Нет уж, так просто я не сдамся.
Открыла почту и, найдя письмо от Касьянова, написала ему. Поинтересовалась, не надумал ли он купить еще мою картину. Ну а что, он не исключал такой возможности, имею право спросить.
Я не ждала быстрого ответа, однако спустя сорок минут пришло письмо.
Касьянов вежливо так сказал, что пока не надумал, но попросил прислать фотографии картин, чтобы они у него были на всякий случай.
Я их отослала, так и не надумав, что сказать еще. И тут же получила ответ, который меня удивил до глубины души. Касьянов написал, что, возможно, в скором времени посетит Россию, и мы могли бы встретиться и поговорить насчет моего творчества и его дальнейшего продвижения. Это было так к месту, что невольно вызывало подозрения. А не из-за кончины ли Матвеева несет мужчину в Россию? В общем, я написала, что буду очень рада увидеться и поинтересовалась датой приезда. Определенного ответа не получила, зато было сказано, что он непременно со мной свяжется.
Отложив ноутбук, я задумчиво уставилась в стену. Все чудесатее и чудесатее, как говорится. Ладно, оставим пока этого любителя искусства. Вернемся к месту преступления. Я позвонила Даньке, он оказался в кафе недалеко от офиса.
— Я тебя заберу, жди там, — сказала ему.
Кафе оказалось тем самым, где мы сидели с Петренко, я невольно даже покосилась на пустующий сейчас столик.
— Я уже счет оплатил, — заметил Данька, — но можем еще посидеть, если хочешь.
Я мотнула головой.
— Поедем в “Корону”, - сказала ему, когда мы вышли. Данька аж остановился.
— Зачем?
— Тебе они не смогут отказать, хочу посмотреть видеозапись с камер наблюдения. У твоего отца там нет кабинета, случайно?
— Есть, — кивнул Данька, — на втором этаже.
— И туда заглянем.
Среди персонала тоже царила растерянность. Работа шла, но все были какие-то пришибленные. Народу было мало. То ли из-за случившегося, то ли время такое. Здоровенный амбал из службы охраны и впрямь не отказал нам в просьбе. Я уселась в его кресло, Данька рядом на стуле, а он сам разместился позади, уплетая здоровенный гамбургер.
— Следаки ничего интересного не обнаружили, — сказал нам, активно жуя. — По крайней мере, довольными не были.
Прежде чем вступать в дискуссию, я решила ознакомиться с записью. Охранник попался болтливый, комментировал все происходящее. Ну хоть ещё разъяснял, кто куда мог пойти, когда человек исчезал из кадра.
— В тот коридор, — рассказывал он, — из зала незамеченным не пройдешь, там стойка официантов с компьютером и чуть дальше дверь в служебные помещения. Постоянно кто-то ходит, чтобы вот так подгадать, надо очень постараться. Да и по камерам видно, что никто туда не ходил в это время.
— А как же туалет? — поинтересовалась у мужчины.
— Тот, что в коридоре возле лестницы, он отдельный от того, что для посетителей зала, их в другой стороне вообще. Вот, по камерам видно, что никто в тот коридор не шел. Первый за полчаса охранник Матвеева, или водила, кто он там, я не знаю. Вот он выбегает, к выходу помчал. Скоро вернется уже с вами, — кивнул мне. Я тоже кивнула, поджимая губы. Надо бы с Эдиком переговорить, вот что. Все у меня как-то через пень-колоду. Сразу видно, сыщик я так себе.
— Выходит, кто-то открыл заднюю дверь, так? — спросила охранника. — У кого есть такая возможность?
— У охраны есть ключи, и у управляющего. Еще у уборщицы, — охотно сказал мужчина, видимо, я задаю те же вопросы, что и следователь.
Поистине великий человек — уборщица, у нее есть ключи от всех дверей.
— А управляющий здесь?
— Да вроде бы.
— Выходит, кто-то открыл заднюю дверь, — задумчиво говорила я Даньке, когда мы шли в сторону управляющего. — То есть мог быть в сговоре с тем официантом, что я видела.
— Может, это все же был просто официант? — буркнул Данька.
— Тогда куда он делся? — задала я резонный вопрос.
Ответа на него не нашлось. Управляющим оказался мужчина лет тридцати пяти, высокий, спортивный, симпатичный. Он был явно взволнован и расстроен случившимся.
— Это просто ужас, — качал головой, — до сих пор не можем поверить…