— И что ты сделал? — спросил я, глядя на его утонувшую в камне конечность.
— Просто этого захотел, — ответил он, по земной привычке пожав плечами.
— А если попробует не жрец, а маг? — спросил я и осторожно притронулся к алтарю.
Током меня не ударило, я вообще ничего не почувствовал, хотя погрузил руку в камень по локоть. Вспомнив, для чего это делал Гордой, я тоже захотел получить амулет.
— Ничего себе! — изумленно сказал я, вытащив шнурок с висящим на нем пятном тумана.
— Что это? — с любопытством спросил Алексей.
— Это могущество! — ответил я. — Если я прав…
Я вторично опустил руку в алтарь и достал второй накопитель магии. Когда таких амулетов набралось семь штук, я решил, что их пока хватит.
— Эта штука предназначена для накопления энергии, — пояснил я. — Маг ее собирает только до тех пор, пока не заполнится под завязку. «Завязка» у всех разная, но даже у самых сильных она невелика, а в него войдет в сто раз больше силы. И ее потом можно использовать самому или отдать другим. Я заряжал своих магов и отбивал летевшие в меня пули. Таких амулетов саи получили из рук бога только три штуки, и все они, кроме висящего на моей шее, утеряны.
— А жрецы не могли получить, потому что амулет был у магов? — догадался он. — Хорошо придумано. — Алтарь у жрецов, а амулеты у магов.
— А жрецы с магами не ладят, — подхватил я. — Хрен бы они их допустили к алтарю, тем более что задумано так, что вещами бога могут пользоваться только маги. Его слугам их использовать противопоказано. Исключение — сам алтарь и выдаваемые им жреческие амулеты. Да жрецы, наверное, и сами не знали о такой возможности. Такой амулет могут носить только сильные маги. Вешать его на шею слабому магу нельзя: амулет его выпьет полностью. А сейчас подержи их.
Я ему отдал шнурки и улегся на алтарь. Почему–то я был абсолютно уверен, что мне это не повредит. Так и вышло. Некоторое время я плавал в розовом свете, потеряв ощущение тела и времени, потом как–то почувствовал, что пора уходить.
— Что–нибудь чувствуешь? — спросил Алексей, отдавая мне амулеты. — Знаешь, а у тебя глаза светятся розовым. Совсем немного, но в темноте будет видно.
— Наверное, пройдет, — сказал я. — Ты тоже жрец, а никакого свечения нет. А с тем, что я получил, еще нужно разбираться. Я долго валялся?
— Всего несколько минут, — ответил он. — Можно на минуту подержать один амулет?
— Попробуй, — протянул я ему один шнурок. — Только не вздумай его надеть. Ты ведь у нас жрец.
Он зажал в одной руке амулет, а вторую сунул в алтарь. Достал он ее тоже с амулетом, только пятно в нем ярко светилось зеленым светом. Прежде чем я успел хоть что–то сказать, он надел шнурок на шею.
— Не ругайся, — сказал он, увидев выражение моего лица. — Мне как–то дали понять, что не будет никакого вреда. И мой амулет, в отличие от ваших, уже заряжен! Наверное, бог ограничил не своих слуг, а всех остальных, просто у жрецов не хватило ума это понять. Ну что, уходим?
— Уходим, — решил я. — Ключ у тебя с собой? Тогда запирай комнату и никого без согласования со мной сюда не пускай.
Когда мы вышли из подвала и стали подниматься на второй этаж, столкнулись с Аленой, которая с двумя сумками в руках спускалась по лестнице, перепрыгивая через несколько ступенек. Увидев нас, она попыталась остановиться, но это у нее не получилось из–за сумок. Когда на вас сверху прыгнет даже легкая девушка, это не доставит удовольствия, по крайней мере в первый момент. Я едва удержался на ступеньках, а она, выронив сумки, вцепилась в меня, как утопающий в спасательный круг.
— Можете меня больше не обнимать, — сказал я перепуганной девчонке. — Что было в ваших сумках, не кирпичи? По грохоту похоже.
— Извините… милорд, — сказала она, разжав объятия. — Честное слово, я не хотела! А в сумках сгущенка. Ребятам она нравится, вот я и хотела отнести заболевшим.
— Сладкий яд, — сказал я. — Ладно, все равно у вас надолго сгущенки не хватит. Связь хоть установили? Не сожрали еще вашу экспедицию?
— Нет, у них все нормально, — ответила она. — Уже подстрелили и изучают несколько тварей! Мне американский радист дал их частоты, так наши с ними связались и договорились о помощи. Понятно, не в работе, а если что–то случится.
— Завидуете, — констатировал я. — Когда говорили о тварях, даже облизнулись. Ладно, то, что они договорились, это хорошо. Когда созреют до лошадей, пусть через вас передадут. И не носитесь так по лестницам, тем более с грузом. Поверьте, что в переломах ног нет ничего хорошего, пусть даже мы их вам залечим за пару дней.