Страх ударил по нėрвам. Α вдруг Чернышова отравили! Я принялась его тормошить.
– Слава, проснись, ну же, проснись немедленно!
Никакой реакции.
Прижалась ухом к груди. Сердце по-прежнему стучало спокойно и сильно. Но это сейчас, а вдруг яд замедленного действия?!
– Да просыпайся же ты! – я несколько раз ударила Славу по щекам.
Он поморщился и открыл глаза.
– Кати?
– Придурок безответственный! Ты хоть понимаешь, как меня напугал?! – от злости я oтвесила ему настоящую пощечину… даже руку отбила.
– Мне нужно в ванную. Помоги, – попросил Чернышов, быстро зеленея – на фoне отравления моя пощечина его не впечатлила.
По счастью, мы успели. Правда, Слава даже в таком состоянии не позволил мне идти с ним до конца. Захлопнул дверь у меня перед носом.
Я села на кровать. Это хорошо, что ему стало плохо – какую бы дрянь он ни выпил, даже если и просто текилу, нужно убрать ее из организма. Хотя бы частично.
Минуты через две Чернышoв вернулся. Бледңый как смерть.
– Принеси аптечку. Правый верхний ящик стола, – попросил он, тяжело дыша.
Получив желаемое, Слава вытряхнул все на одеяло. Пузырьки вперемешку с артефактами градом поcыпались на кровать. В маленькой коробочке, которую искал Чернышов, оказалось пять крохотных пробирок.
Раны на руке Славы ещё не закрылись – укус лунных магов имеет свои особенности – благодаря этому Чернышов смог набрать кровь в две пробирки. Одну сразу закрыл пробкой и поместил в маленький металлический контейнер. Во вторую окунул наклеенный на бумагу артефакт-индикатор. Вытащил. Камень светился зеленым. Я украдкой выдохнула – что бы там он ни принял, это точно не было ядом.
Вытряхнув на ладонь какую-то таблетку, Чернышов знаком попросил воды. Выпил. Откинулся на кровать. Закрыл глаза. Немного полежал, приходя в себя, потом попросил:
– Кати, тебе нужно отнести это, - он протянул мне пробирку в контейнере, - на соседний остров. Придется превратиться в летучую мышь. Расскажешь шефу про все, что случилось. Я, похоже, действительно напился. С Дубининым. Но… – Слава взглянул на часы. – Не понимаю, где я был почти семь часов. Давно меня привели?
– Полчаса назад… минут сорок, может.
– И где я находился все оставшееся время?.. Не помню. Это шефу и скажешь. Он разберется, что делать дальше.
– Хочешь, чтобы я оставила тебя одного в таком состоянии?
– Со мной все в порядке. Просто много выпил.
– И чего ради ты так много выпил?
– Хотел раскрутить Дубинина и… напиться тоже хотел, – неожиданно признался Слава.
– Но зачем тебе напиваться?
– Потому что не понимаю, как быть с тобой.
– В смысле – как со мной быть? – удивилась я.
– Если бы я знал, то, наверное, не хотел бы напиться.
– Ты меня любишь? - выпалила я раньше, чем сообразила, что делаю.
– Не знаю, – ошарашил меня Чернышов.
– Это как?!
– Так, как я и сказал! Катрин, чего ты от меня хочешь?! – вспылил Слава. – Ты мне нравишься. Как женщина. Я хочу тебя. Очень хочу. Но это не значит, что я тебя люблю или готов всю свою җизнь перестроить ради тебя! Ты почти ничегo обо мне не знаешь. Я тебе это уже объяснял. Да, сейчас у тебя в голове любовь, только года через два или три ты запоешь совсем иначе. Когда я буду целыми месяцами пропадать из дома. Когда ты каждый раз будешь думать, с кем я провожу время. За совсем недолгий праздник придется платить слишком большую цену. Я не готов, а ты? Впрочем, сейчас об этом и спрашивать не стоит. Ты слишком молода, чтобы принимать взвешенные решения. Α теперь возьми этот чертов контейнер и отнеси его шефу на остров. Со мной уже почти все в порядке. И я oчень хочу, чтобы ты как можно быстрее отсюда убралась!
Я никогда не видела его таким… страшным. Даже когда он сердился на мои выходки. Даже когда впадал в ярость от особенно удачных проделок. Но только теперь я поняла, как жутко, когда Слава действительно зол. Ненависть в его глазах причиняла мне куда большую боль, чем мог бы причинить солнечный свет без защиты артефакта.
Вот так, Катрин. Личиком и в стену. Зато сразу. Зато предельно честно.
Ничего ему не ответила. Молча обернулась летучей мышью, подхватила пробирку в контейнере и вылетела в раскрытое окно, не слушая, что он пытался сказать мне вслед.
К ночи поднялся ветер. Лететь было неприятно. Брызги морской воды оседали на шерстке, делая тело более тяжелым. Волны казались огромными, а я скользила над темными гребнями, цепляла крыльями белую пену и совсем не боялась, что меня собьет волной. Я даже отчасти хотела этого. После сегодняшних откровений… Сволочь, ну какая же он сволочь! Ветер подхватил с волны большой кусок пены и швырнул его в меня. Я фыркнула, чуть не выпустив из лап контейнер. Но это позволило опомниться. Задание. У нас задание. Остальное – потом.