Я проснулся поздно, потягиваясь от сладкой истомы, наполнившей все мое тело. С удовлетворением окинул взглядом длинные бороздки от ее ногтей на своей коже, следы мелких отметин от ее зубов.
«Никуда я тебя не отпущу, моя красавица», — хмыкнул я, представляя, как прижму к себе жаркое тело Клариссы.
Я обошел все комнаты в поисках девушки, но дом оказался пуст.
«Ну и к лучшему», — устало подумал я, сделав очередной круг по улицам города, вглядываясь в лица прохожих с надеждой увидеть знакомые черты. Рыжая бестия как сквозь землю провалилась.
Дом встретил меня одиночеством и тишиной. Вилкс, прошаркав мне навстречу, поинтересовался, буду ли я ужинать. Я согласно кивнул и подумав, присовокупил к трапезе бутылку вина. Глупец, надеялся, что это заглушит боль от потери.
Простыни все еще хранили ее аромат, сводя меня сума. В шкафу оставались кое-какие вещи. Я приказал все выбросить, сменить постельное белье. Хотел убить в себе всякое воспоминание о Клариссе. Меня хватило на несколько дней, пытаться не думать, не искать ее образ в женских лицах, идущих мне на встречу, не замирать от блеснувшего в лучах солнца локона рыжих волос. Я устал с собой бороться.
Я разослал ее приметы другим охотникам, пообещав награду любому, кто нападет на ее след. Но все было напрасно. Она просто исчезла, прочертив короткий яркий след в моей судьбе.
Через несколько месяцев поиска я сдался. Увлекся обаятельной вдовушкой, год назад похоронившей престарелого мужа и готовую, по истечении траура пуститься по волнам романтических отношений. Ей хотелось непринужденных встреч, для взаимного удовольствия, без обязательств претензий с обоих сторон. Меня это устраивало. Большего я не искал.
Спустя год меня навестил Сьют, мой старый приятель, с которым во времена бушующей молодости немало побродили по свету, выискивая следы оборотней.
— Ты мне должен, — с порога пробасил он.
— Вот так сразу, — ухмыльнулся я, — пойдем, для начала пропустим по стаканчику.
— Я нашел твою волчицу, — сказал он мне некоторое время спустя, медленно потягивая бренди.
— С чего ты решил, что это она? — я недоверчиво покосился на приятеля.
— Она, — протянул тот, — нутром чувствую.
— Волчица меня больше не интересует, — жестко пресек я дальнейший разговор на эту тему.
— Ну, как знаешь, — пожал плечами Сьют.
Мы просидели до позднего вечера, вспоминая прошлое и разглагольствуя о будущем, о ценах на урожай и политике.
И все же, на прощание, слегка пошатываясь от количества выпитого спиртного, Сьют произнес, с усмешкой глядя мне в глаза.
— Может тебе больше и не интересно знать, что происходит с твоей рыжей волчицей, но я должен сказать, что видел ее не одну, а с дитем на руках. Важно тебе это или нет, решай сам.
Сьют ушел, громко хлопнув на прощание дверью.
На следующее утро я отправил на постоялый двор, где остановился Сьют, мальчишку-посыльного с запечатанным в конверте банковским чеком на сумму обещанного вознаграждения. В ответ получил огрызок мятого листа, на котором корявым подчерком Сьюта был выведено название селения.
Я добрался до туда к концу следующего дня. Небольшой поселок на окраине темного леса. Слегка покосившаяся избушка на отшибе.
Я встал напротив входа в дом, вглядываясь на подсвеченное изнутри занавешенное окно.
Дверь отворилась и на пороге избушки возникла она. Ступила на крыльцо, плотно прикрыв за собою дверь.
— Нашел все же… — Кларисса невесело усмехнулась.
— Не сразу…, ты хорошо скрывалась.
— И что теперь? — Она испытывающе сверлила мня зелеными глазищами.
Что теперь? Сам бы я хотел это знать. Моя цель достигнута, но принесет ли конечный результат счастья нам обоим. Я не сомневался в себе, Кларисса нравилась мне до безумия, но вот насколько это взаимно это и предстоит проверить.
Из дома раздался приглушенный плач ребенка. Резкий и заливистый, призывающий немедленно обратить на него внимания.
Волчица дернулась, плотнее заслоняя собою дверь. Колебалась, не решаясь вернуться в дом и явно желая прогнать меня.
— Не подойдешь к ребенку? — жестко спросил я.
— Уходи, — зло выплюнула она в мою сторону, скрываясь по ту сторону двери.
Я вошел следом.
Кларисса стояла, склонившись над подвешенной к низкому потолку колыбельке, покачивая ее и что-то ласково нашептывая ребенку. Малыш угомонился, давая о себе знать редкими всхлипами.
Я подошел и встал рядом, вглядываясь в пухлого младенца, завернутого в одеяльце. Рыжий пушок волос на голове, темные глазенки внимательно смотрят в мою сторону.
«Неужели мой?» — затрепетали мысли в голове.
— Посмотрел, теперь уходи, — Кларисса не смотрела в мою сторону. Вынула ребенка из люльки и развернувшись ко мне спиной, скрыла от меня малыша.
— Мне его покормить надо. Он голоден.
— Кларисса, он мой? — не удержался я от вопроса.
— Это имеет значение? — она обернулась, иронично сверкнув глазами.
— Нет, — попытался сказать я как можно тверже, хотя сердце грызла шальная мысль — «не обманываю ли я ее и себя. Смогу ли я принять чужого ребенка, полюбить его так же, как и его мать».
— Сомневаешься, — Кларисса покачала головой, цокая языком, — так зачем же ты пришел?
— Вернуть тебя.
— Возьмешь с чужим ребенком?
— Возьму. Воспитаю, как своего.
Кларисса с минуту молчала, покачивая на руках малыша.
— Он твой. Твой сын. И он оборотень.
Обожгла меня взглядом, крепче прижимая ребенка к груди.
— Что будешь делать, убьешь его? Ведь это же твоя работа.
— Уже нет, — покачал я головой и, подойдя к ним вплотную, заключил в бережные объятья.
Не отпущу.
***
После скромной брачной церемонии я перевез Клариссу с сыном на виллу «Соленый ветер». Нам хорошо будет здесь жить. Совсем рядом дом Брендона и Аделии. У них тоже подрастает сынишка, так что сам бог велел дружить семьями.
При первой встрече с соседями Кларисса заметно волновалась.
— Меня только одно звучание их титула пугает. Я представления не имею, о чем с ними говорить, — жаловалась Кларисса, ища моей поддержки.
— Все будет хорошо. Аделия прекрасная женщина. Вы подружитесь, вот увидишь, — убеждал я жену.
Я не ошибся. Дамы быстро нашли общий язык, оставив нас с Брендоном нянчиться с детьми. Их сын Сол был на год старше нашего Глена. Обычный подвижный ребенок, не унаследовавший сущность своего отца. Я крепко прижал к себе своего волчонка, спокойно посапывавшего во сне на моих руках. Все в твоей жизни будет хорошо, сынок, папа обязательно об этом позаботится.
Шли годы.
Глену уже пять. С Солом они большие друзья, дня не могут обойтись друг без друга.
Аделия часто отправляет сына к нам погостить. У нее вторая беременность проходит тяжело, и она постоянно ищет тишину и уединение.
В тот вечер мы всей семьей неспешно прогуливались до «Жемчужины», провожая Сола домой. Брендон прислал известие, что Аделия родила ребенка, и Солу не терпелось поскорее познакомиться с сестричкой.
Брендон вышел из дома, покачивая младенца на руках.
— С Аделией все хорошо, она крепко спит, — со счастливой улыбкой на губах сказал он, — а это, познакомьтесь, Мари.
Мальчишки подбежали к Брендону, с интересом разглядывая спящую малышку на его руках, норовя к ней прикоснуться.
— Осторожней, Глен, — забеспокоилась Кларисса, — она еще очень маленькая и хрупкая.
— Я тихонечко, — протянул сын, — только еще подышу рядом с ней. Она так восхитительно пахнет.
Мы переглянулись, осененные предположением.
— И еще, — добавил серьезным тоном Глен, — я теперь всегда буду рядом с Мари. Она самая лучшая девочка на земле.
Нам оставалось только с этим согласится.
С истинностью не поспоришь.