То есть маги, конечно, не исчезли, их просто сдуло. Натурально сдуло, смело магической волной и покатило кубарем в какие-то заросли.
— А теперь бежим? — неуверенно спросила я.
— Зачем? — удивился парень.
— Ну, вернуться же… — и я покосилась в сторону проломах в кустах, которые остались после незадачливой парочки.
— Врядли, — усмехнулся Леннарт.
— Ты их… того? — шепотом спросила я.
— Чего «того»? — не понял ведьмак. — Думаешь, я их убил?
Я в ответ лишь неопределенно пожала плечами. А что мне было думать в конце концов?
— Ну нет, это было бы слишком просто, — покачал головой парень. — Я их отправил в руки одного боевого ведьмака, которые, как ты знаешь, бывшими не бывают.
— К Кабану что ли? — изумилась я.
— Ага.
— Вот это силища!
— Да ну, — отмахнулся Леннарт. — Ловкость рук и никакого мошенничества. Они думали, я сейчас начну махать атакующими арканами, которые они бы разрубили на раз. А я просто усилил существующий воздушный поток.
— Ловко!
— Это не я придумал, это одно из стандартных тактических приемов ведьмачьих отрядов. Когда магия нестабильна, проще всего воздействовать на какие-то предсказуемые материи.
— Получается, эти наемные убийцы были не слишком хороши, раз не были готовы к таком?
— Просто никто особенно не задумывается, почему ведьмаки так эффективны на границах магических аномалий. А секрет в том, что нет никакого секрета. Нас с пеленок учат воевать там, где магия непредсказуема.
— Секрет в том, что нет никакого секрета… — пробормотала я.
— Верно, — кивнул ведьмак. — Итак, каким же магическим образом я смогу претендовать на герцогство?
Не сказать, что дорога посреди леса располагала к юридическим рассуждениям, но тексты из прочитанных книг всплыли в памяти сами собой.
— На самом деле не существует ни одного документарного подтверждения, закона или указа императора о правилах наследования по виду магии, — произнесла я. — Это всего лишь решения в угоду времени. Так магическое меньшинство сохраняло нажитое имущество, при этом разбавляло кровь. Сначала этим приемом пользовались маги, теперь — ведьмаки. правило закрепилось, но его можно обойти. Юридически нет препятствий для тебя наследовать отцу-магу.
— Разбавить кровь, говоришь? — задумчиво протянул Леннарт, срывая какую-то травинку. — А я-то все думал это был брак от большой любви. А это был хитрый политический ход, не особенно увенчавшийся успехом. Ведь обычно дар наследуется по отцу. А в моем случае он унаследовался по матери.
Мы медленно побрели дальше по дорожке, в том направлении, где по моим представлениям должна была располагаться вожделенная финишная черта.
— Я, конечно, мало что понимаю в этой вашей политике… — проговорила я, тщательно подбирая слова. — но мне показалось, что люди герцогства тебя любят.
— Сложно это, Анни, — вздохнул Леннарт. — Политика, экономика, управление — это не мое. Я — боевой ведьмак. Хороший, возможно один из лучших среди поколения. Но не герцог.
— Но разве не жалко будет отдать свое родное герцогство какому-нибудь упырю. Любовнику мачехи, дальнему нищему родственнику? Для них ведь ни земли, ни люди не будут родными, не будут своими. А это, сам знаешь, чревато. Не свое — не жалко.
Я посмотрела на Леннарта, ожидая какой-то ответ, какое-то решение, но ведьмак промолчал. Лишь зеленые колдовские глаза светились в сумраках, выдавая бурю эмоций.
Глава 61
Остаток пути по лесу прошел в задумчивом молчании и моем периодическом подпрыгивании на каждый шорох. Леннарт при этом шел совершенно невозмутимо, как будто не его только что хотели убить ради наследства.
— Ты почему такой спокойный? — не выдержала я при очередном подозрительном шелестении. — Вдруг эти решили вернуться!
Вместо ответа ведьмак кивнул вперед, и я увидела вожделенный просвет между деревьями, в котором стоял Кабан с мрачной миной, скрестив руки на груди.
Еще никогда в жизни я не была так рада видеть декана своего факультета! Ни в той академии, ни в этом школе! К сожалению, судя по «радостному» выражению лица Кабана, он мои чувства не разделяла.
— Ровен! Ахшар! — рявкнул декан, едва мы ступили на ярко освещенную поляну. — Почему, как только вы остаетесь вдвоем, вокруг начинает происходить полная дичь?!
Замечание, конечно, было не лишено смысла, но в этот раз я почувствовала ужасную несправедливость.
— Это не я!
— Да что ты, — ехидно отозвался декан.
Пришлось поправиться: