И уходит, горделиво так, широко шагая.
Небо над головой темнеет, и я вижу, как с него, мелкой рябью, срываются снежинки тая в воздухе, не успевая коснуться земли. Вот и первый снег.
— Баджи, — имя срывается с уст быстрее, чем приходит осознание произошедшего, — ты даже не представляешь себе, насколько низко я пала.
Брошенный этим придурком бычок я подбираю, чтобы позже выкинуть вместе с собственным. Нужно купить жвачку и антисептик, а то от меня воняет сигаретами…
Я никогда не отличалась особым умом и находчивостью. С интуицией у меня тоже проблемы. А еще я, кажется, хуевая девушка или же наоборот ужасно понимающая. Когда мы с Майки обсуждали планы на Рождество, в моей черепной коробки мелькнула мысль, что будь он в этот вечер со мной, не смог помочь Чифую и Такемичи в церкви, поэтому я, преисполненная благородством, отказала ему в ночных покатушках по Токио. Но Майки не пальцем деланный и сел мне на уши, поэтому я согласилась погулять с ним ночью.
Но помимо интуиции, памяти и ума, у меня еще и отсутствует маячок логики на пару с эмпатией. Поэтому и только поэтому, сейчас, сидя рядом с Эммой, которая всячески пытается успокоить захлебывающуюся слезами Хину, я думаю о том, где бы взять кимоно для Нового года….
Да. Я гомняная подруга. Что тут поделать? Ладно, нет, мне действительно больно видеть Хинату такой подавленной, и брови я в печальной дуге гну из сочувствия, а не из-за того, что мой шарф стал для нее носовым платком в первую минуту встречи. Но я-то знаю, что Такемичи ее ужасно любит, и что это расставание было для ее же безопасности, но как это объяснить человеку, которому уши горем залило, я не представляю. Поэтому мне только и остается, что мерно поглаживать рыжую по спине и успокаивающе улюлюкать что-то про мудаков и «лучше найдешь».
— Я не понимаю, почему? Я такая ужасная? Все же хорошо было! — Слова, из-за надрывных всхлипов, я разбираю через раз.
— Нет, солнце, совсем нет, просто… — просто у кого-то котелок работает так же плохо, как и у меня, — Может у него были причины. Ханагаки хороший и постоянно думает о тебе. На это были причины, — На меня смотрят полными слезами глазами и громко, надрывно так, шмыгают носом. — Наверное.
Эмма, в этом плане, куда находчивее, поэтому она звонит Дракену, громко жалуясь на ситуацию и требует привезти Такемичи точно под дом Хинаты. И Дракен, судя по удовлетворенному кивку блондинки в нашу сторону, не отказывает.
И они приезжают. Майки с Ханагаки на мотоцикле. Избитого в мясо настолько, что сердце падает в пятки и я, испуганно ойкнув, подскакиваю на ноги первее Хинаты, но одергиваю себя, потому что это ее парень и, пожалуй, мне сейчас не стоит лезть.
Такемичи стоит, тупо моргая и мнется, неуверенно ероша волосы на затылки. Со спины эта картинка кажется забавнее и я, весело раскачиваясь с пятки на носок иду к Манджиро которому, кажется, заехали по носу.
Майки смотрит на меня со слабой улыбкой, пока я осторожно касаюсь пальцами его замерзших губ, со смазанной у края кровью.
— Больно? — конечно ему больно, что это еще за вопросы.
Ладони у него широкие, тяжелые и горячие. Он опускает мою руку, крепко переплетая пальцы и мотает головой, мол, нет, ерунда, а после, все также улыбаясь, кивает на Такемичи, ревущего в три ручья и стоящего перед невозмутимой Хиной на коленях. И от этой картины тепло и весело на душе.
Дракен подходит к нашей компании как раз к моменту, когда Эмма, давясь слезами, вопит о том, как же это все мило и насколько она рада.
— А ты то чего ревешь? — Вопрос остается без ответа.
Мы смотрим на это зрелище еще пару секунд, пока Майки не решает разрушить тишину, своим странноватым монологом.
— Он слаб в драках, слаб перед женщинами, но в ответственный момент на него можно положиться… — Не понятно, кому были адресованы эти слова, но руку мою он сжимает сильнее. Глаза у Манджиро темны-темные и смотрит он задумчиво, куда-то мимо Ханагаки.
Я понимаю, о чем он говорит, но ответить не могу, зато может Дракен:
— Он так на него похож, наш Такемучи. — Они говорят о Шиничиро, но я усиленно делаю вид, что совершенно не разбираюсь в их диалоге и просто пожимаю плечами.
Майки смотрит на меня, чуть виновато, печально усмехаясь и я киваю. Этот его взгляд… Так обычно он просит об одолжении, без слов, эмоций, одними глазами. Видимо сегодня мы с ним не покатаемся.
— Такемучи! — Ну и лицо у Мичи. Сплошной фарш, почти как в первую нашу с ним встречу, если не хуже. — Прокатишься со мной?
А после они уходят, а на Дракена, бедного и несчастного, ложится ответственность довести до дома меня, в обслюнявленном чужими соплями шарфе и Эмму, с обслюнявленным от собственных слез лицом.
31 декабря 2005 года
Фестиваль шумел во всю. Красивые женщины, опрятные мужчины и все в роскошных кимоно и юкатах.
Я, между прочим, тоже приоделась. В кой-то веки. Мама неизменно ворчала и грозилась не выпустить меня из дома, если я опять иду гулять с этими своими гопниками, поэтому я, клятвенно положив руку на сердце, и скрестив пальцы за спиной, заверила ее, что иду я исключительно с Эммой. Пускай в ее компанию и включается два гопника. Один пониже другой повыше.
Кимоно мне досталось со странноватым, искусственным мехом непонятного бледно-розового цвета, в оттенок цветов на рукавах кимоно.
У входа меня встретила моя веселая, светловолосая компания и, я готова руку дать на отсечение, Майки присвистнул, увидев меня на лестнице. Да он, тварюка такая, промолчал, захавав комплимент вместе с тайяки, что жевал до этого, но я, внимательная до усрачки, и прекрасно видела, как он косо пялился на идущих нам на встречу мужчин то и дело приобнимая меня за плечи. И эти слабые касания, многозначительные взгляды и его улыбка, если честно, стоили всех слов мира.
Мы стояли возле какого-то храма усиленно делая вид, что веруем во всех богов сразу, лишь бы желание исполнили. Стояли ровно до момента какого-то непонятного крика и упавшей, прямо перед ногами Майки, табличкой.
— Подожди, моя эмаааа{?}[ небольшие вотивные дощечки из дерева, на которых синтоисты записывают свои прошения или благодарности.]!!! — От крика заложило уши. Вот зачем орать? Мы ее что, украдем?
— Моя Эмма? — Эммочка, это не то, что тебе послышалось, не делай такое злое лицо. — И как это вообще понимать?
Перед нами, весь запыханный, потный и взлохмаченный стоял Такемичи, а за его спиной, такая же взъерошенная компания из всех моих знакомых гопников.
— Это твоя эма? — Майки, солнце, не нужно подбирать всякие вещи с земли.
Поднял он, если кому интересно, небольшую табличку-домик для желаний.
А дальше пошел бой курантов. Громкий, четкий, эхом разлетающийся по всему фестивалю. И это именно тот момент, который я бы хотела запомнить навсегда. Вот рядом мои друзья, целые и невредимые (исключая разбитый нос Такемичи), человек которого я, уже без сомнений, люблю и надежда в сердце на хорошее, лучшее будущее.
Сквозь бой курантов я слышу пришедшее на телефон сообщение и меня дергает от вибрации в кармане.
А вот и то, что обязательно должно было испортить мне все настроение. На экране блокировки виднеется сообщение:
«Встретимся через неделю, на мосту, я договорился о встречи.
Томоэ. »
И знаете что? Лучше бы я не ходила.
========== Часть 25: Я все испортила ==========
Комментарий к Часть 25: Я все испортила И так. Я обложалась.
Облажалась я потому что позабывала некоторые детали сюжета манги, так что эта глава огромный комок неровностей. Пришлось быстро перештопать сюжет фф.
Некоторые события мы ускоряем и действия гг могут показаться вам странными и неуместными. Что же... Так и есть:_) Но без тупости не бывает храбрости, а без храбрости нет сюжета...
Приятного прочтения
п.с. большое спасибо за использования ПБ
В тот день я испортила и без того дерьмовое будущее…
Все наши действия имеют последствия. Какие-то из них делают нашу жизнь лучше, какие-то портят до предела. Что-то помогает другим, а что-то убивает тебя. Каждая наше слово, мысль имеет свою историю в будущем, но мы никогда не узнаем, что из содеянного нами привело к тому, что мы имеем сейчас.