— Автобус дальше не пойдет! Прошу всех пассажиров выйти!
Часть пассажиров оставалась сидеть, словно пораженная столбняком, другая же часть выпрыгивала из автобуса и сломя голову неслась к зданию перуанского посольства, чтобы проскользнуть сквозь щели в ограде.
На черном рынке резко снизились цены на автомобили. Это произошло из-за того, что многие кубинцы, надеющиеся в скором будущем с помощью перуанского посольства покинуть страну, бросали свои автомобили, даже не пытаясь их продать, потому что очень торопились.
За три дня в посольстве Перу скопились тысячи кубинцев. Правительство не могло позволить и дальше смеяться над собой. Чтобы сдержать нашествие на перуанское посольство, были выставлены кордоны. Но они не смогли остановить этот человеческий поток.
У Фиделя был только один способ избежать возможности быть обвиненным в геноциде, и он этим способом воспользовался: он распорядился регулярно доставлять воду и продукты питания на территорию посольства для людей, которые не желали больше жить на Кубе. Эти люди заполняли собой все пространство двора, они сидели на крышах и деревьях, висели на оконных решетках. Вся эта толпа отчаявшихся кубинцев получила название «отбросы». Фидель предпринял попытку обратить поражение в победу, дав жизнь печально известным «актам отречения».
Правительство обязалось перед посольством отнестись с уважением к будущим высланным кубинцам при условии, что посольство отправит всех, попросивших убежища, по домам. Было обещано выдать всем этим людям официальное разрешение на отъезд из страны, написанное в корректной форме.
То, что происходило на улицах вскоре после событий возле перуанского посольства, ввергло меня в отчаяние и убило веру в представителей рода человеческого. «Отбросы! Отбросы!» — бешено кричали одни кубинцы другим. Орды людей изводили, избивали, унижали, линчевали себе подобных, а полиция и пальцем не шевелила, чтобы унять это безумие.
Однажды из окна автобуса я увидела, как раздраженные крикливые люди с отвратительными физиономиями мучили женщину: ей на спину и на грудь повесили два щита, на которых было написано слово «отброс».
Одна из «гражданских» демонстраций проходила возле дома на углу нашей улицы. Она длилась несколько недель. Семья, которая получила визу, оказалась без воды и электричества. К дому, где жили эти люди, подходили участники демонстрации протеста и кричали в громкоговорители: «Проститутка! Шлюха! Твой муж идет из посольства!»
Поскольку Перу не в силах был обеспечить работой и продовольствием всех попросивших убежища, на помощь пришли семьи из Майами. Их лодки, шлюпки и другие небольшие суденышки делали несколько рейсов, высаживая затем на свой берег покинутых родственниками сумасшедших, преступников, только что освобожденных из тюрем, и улыбающихся юнцов, то ли настоящих, то ли мнимых гомосексуалистов.
Чтобы покинуть страну, необходимо было получить разрешение на выезд с места работы или учебы. Но все эти чинимые препятствия не могли убить огромную радость от появившейся возможности покинуть остров.
Однажды около полудня нас собрали возле Дипломатической школы для проведения акта отречения. Предметом отречения был пятнадцатилетний юноша, который хотел уехать из страны. Нас успокоили, что все пройдет спокойно, без насилия и жестокости.
Когда паренек вместе со своей матерью стал проходить мимо молчаливых, враждебных рядов студентов Дипломатической школы, вдруг один здоровенный первокурсник стал бить женщину в грудь. Этого было достаточно, чтобы потеха началась.
Более двухсот студентов, изображая из себя оскорбленных революционеров, набросились на двух несчастных людей. Их выгнали на улицу и продолжали преследовать. Это было ужасное зрелище. Акция отречения могла иметь трагическую развязку, если бы в ее ход не вмешался проезжавший мимо мужчина. Но его заступничество стоило ему разбитого ветрового стекла. Вся эта дикая сцена привела меня в бешенство. Я схватила зачинщика травли за липкий вонючий воротник и стала кричать прямо в его омерзительную рожу:
— Ты, негодяй! Сукин сын! Трус, подлец, мерзавец! Как ты смеешь бить женщину, да еще на глазах у ее сына! Если ты еще раз к ней прикоснешься своими вонючими лапами, я оторву у тебя все, что можно оторвать! Не сомневайся в этом, мерзкая скотина!