Чтобы хоть немного отвлечь себя от тягостного ожидания, снова и снова прокручивала в голове их разговор, по несколько раз повторяя про себя каждую брошенную сегодня фразу. Мой мозг сейчас был не способен на полноценный анализ, но требовалось хотя бы запомнить все, чтобы проанализировать это потом, когда снова смогу соображать.
Единственное, что было очевидно даже без особого напряжения извилин – меня похитили по чьей-то указке. Какого-то неведомого Семёна. Что это за Семён и зачем ему могла понадобиться обычная студентка, вроде меня, все ещё оставалось загадкой. Хотя, что уж тут лукавить, не совсем обычная я студентка. Многие считали моего отца богатеем, возможно, и этот Семён не исключение. Неужели моя изначальная теория о выкупе была верна?
Почему-то внезапно вспомнился Алекс. И это воспоминание не вызвало во мне ровным счётом ничего, кроме разве что чувства досады и злости. Если б не его омерзительная выходка в тот вечер, все могло сложиться по-другому. Мы ведь должны были вместе идти к моей машине… Конечно, я понимала, что меня схватили уж точно не потому, что я оказалась не в то время, не в том месте. Эти ублюдки знали обо мне все. Про наши отношения с Алексом, про состояние счетов моего отца. Возможно, даже следили за мной какое-то время…
Стоп. Они знали про счета отца. Это лысое чмо ведь совершенно точно дало мне понять, что в курсе об отсутствии денег у папы! Значит, выкуп здесь ни при чём… Но тогда что?! Что им от меня нужно?!
Наверное, неизвестность – это хуже всего. Особенно когда эта неизвестность не даёт, а беспощадно убивает с каждой минутой надежду на лучший исход.
Внезапно замок в мою камеру лязгнул, и я буквально подпрыгнула на своей кровати.
Сразу снова заколотило от ужаса, и те доли секунд, что дверь открывалась, показались мне вечной пыткой.
На пороге появился он. Палач.
Я не знала, что это – имя, прозвище или профессия? Но ему в любом случае подходило. Особенно если учесть, что сама я немногим ранее окрестила его «головорезом». Однако сейчас этот «головорез» пугал меня намного меньше всех остальных. Более того, с его появлением я выдохнула свободно, испытав долгожданное чувство облегчения.
Лысый ублюдок его не убил и, раз Палач здесь, сам сюда не вернётся. По крайней мере, в ближайшее время. А может и вообще никогда, может, как раз наоборот, это Палач его убил? По крайней мере, судя по свежим ссадинам на его сбитых кулаках, по рассеченной брови со следами запекшейся крови было очевидно, что они дрались. Выясняли, кто тут альфа. Точно животные. Да они и есть животные.
Похоже, что победу в схватке одержал мой Палач, а иначе как ещё объяснить, что именно он сейчас здесь?
Это было мне на руку, у этого альфы, по крайней мере, имелись хоть какие-то принципы. Я не строила иллюзий, ведь отлично помнила, как он деловито поинтересовался, поступал ли приказ меня изнасиловать от этого их Семёна. Вряд ли Палач встал бы на мою защиту, если бы подобный приказ все же был.
Нельзя расслабляться ни на секунду, а тем более строить глупые иллюзии. Друзей у меня здесь нет.
Прикрыв за собой дверь, Палач не спеша пересёк комнату и подошёл вплотную ко мне. А меня снова затрясло, уж не знаю от чего на этот раз. Наверное, чувство ужаса, перехватывающее горло каждый раз при появлении кого-то из моих похитителей, уже вошло в привычку. Я старалась не выдавать паники и отчаянно прикрывала свою объемную грудь руками и ошмётками платья, но выходило не сказать чтобы очень хорошо.
Мужчина протянул ко мне руку, и я непроизвольно шарахнулась назад.
– Тихо, – скомандовал он, поймав рукой за подбородок.
Мягко, но настойчиво поднял мою голову вверх, внимательно осматривая разбитые губы. Я замерла под его взглядом и перестала дышать. Только сердце колотилось как бешеное, и от его стука, казалось, закладывало уши.
Спустя мгновение он выпустил мое лицо и переключил внимание на грудь.
– Убери руки, – приказал Палач, указав на нее коротким кивком.
Мои глаза расширились от новой волны удушающей паники. Зачем?! Неужели и он тоже… туда же… Просто не захотел делиться? Решил сам?
Что ж, если и так, то пусть. Пусть лучше он. По крайней мере, он один и не так отвратителен мне, как те двое. Хотя, если признаться честно, этот человек мне вообще не отвратителен. Да, пугает. До дрожи в коленях пугает, но отвращения к нему у меня нет. Пусть лучше он.
Покорно опустила руки вниз, туда же опустила взгляд. Чтобы он ни сделал со мной, я выдержу. Пусть лучше он. Только не они.