Все оказалось как наяву. В нос ударил запах дыма, в ушах уже звучали крики людей. Женщины, мужчины, дети… Они бежали мне навстречу, не позволяли добраться до полыхающего здания. Я пробиралась как могла. Люди же толкались, увлекали меня за собой. Вокруг царили полнейший хаос и паника, но мне нельзя было им поддаваться. Я смогла выбежать на площадь перед самим храмом, только когда оранжевые языки пламени окрасились в синий цвет, а через считанные секунды и в зеленый. Взрыв! Последний вздох, противный звон, ощущение полета и… знакомый звук падающих на землю медяков, затмевающий все в округе.
Я подпрыгнула на стуле, боясь увидеть продолжение, однако его и не было. На щеках уже образовались мокрые дорожки, вытереть которые не имелось никакой возможности. В голове появилось легкое щекотание, а тот поток энергии, что выливался наружу, словно начал возвращаться. Только с последней ее каплей мне удалось нормально вздохнуть.
По телу пробежала мелкая дрожь. Такие яркие воспоминания дали о себе знать. От этой зеленой вспышки я уже не раз подскакивала во сне, затем долго унимая подступающие рыдания. Но сейчас их надо было всеми силами подавить, чтобы спорившие позади мужчины не заметили никому не нужной слабости.
— Она присутствовала там. Еще один свидетель, — твердый мужской голос стал отчетливее.
— Дело уже закрыли. Там нечего больше расследовать. Ведьму необходимо казнить немедленно.
— Я не собираюсь обсуждать с вами свои решения. Это дело не будет закрыто, пока не найдутся виновные. Я отправляюсь в Шигард и забираю ее с собой.
— Но…
— Подготовьте все необходимое и сопровождение. Через час я уже должен быть в пути, — сказал тот же властный голос, после чего раздались тяжелые шаги, а у меня появилась возможность двигать головой.
Черный плащ, покрывавший широкие плечи, развевался во время быстрой ходьбы. Я не успела рассмотреть мужчину, как ощутила свободу в области левого запястья.
— Вот видишь, только зря старался, — улыбнулась я тому же стражнику и вскоре обрела возможность потереть свои руки, убирая неприятные ощущения в них.
— Эйви Морисон, — заговорил мужчина с длинным носом и большими впалыми глазами, — ваша казнь откладывается на неопределенный срок. Приговор будет принесен в исполнение при первой же возможности, как только вы сослужите необходимую империи службу.
— А разве должна? — прищурилась я.
— Вас никто не спрашивает. Уведите ее, — обратился он уже к стражнику, который схватил меня за руку и повел за собой.
Глава 3
На этот раз моей персоне оказали больше почестей: теперь не было мешка на голове, зато появилась металлическая клетка на телеге. Я даже улыбнулась, увидев ее. Мало кого порадуют такие моменты, но когда есть с чем сравнивать, то лучше уж так, чем нюхать неясно какой давности мешок, побывавший непонятно на ком.
Еще ночью в голове прочно засела мысль, что я больше не увижу лунного света, что это утро будет последним в моей жизни. Однако как же быстро все меняется. Решение палача даровало мне по меньшей мере пять дней жизни — столько придется пробыть в пути, чтобы добраться до столицы, а по большей — несколько лет.
— Мальчик, эй, мальчик.
Вымазанный, со взъерошенными волосами, он не сразу расслышал мой зов.
— Иди сюда, не бойся, — поманила я его рукой.
Во взгляде серых глаз была видна нерешительность. Наверное, многие бы побоялись приближаться к женщине в клетке. Я ведь явно попала сюда не просто так. Но этот мальчик оказался не из робких, он все-таки подошел и вопросительно посмотрел на меня, так и не произнеся ни слова.
— Слушай, у тебя есть медяк?
Его лицо озарила довольная улыбка, обнажившая просветы между зубами.
— Будь так добр, дай его мне, — протянула я руку через решетку.
Но мальчик покачал головой и отошел, не желая делиться своими сбережениями. А после к нему и вовсе подлетела женщина, которая еще издалека начала ругать ребенка за внешний вид и порванную рубаху.
— И что я тебе говорила? Нельзя подходить к этому зданию, тут содержат преступников. А с женщинами вообще не заводи разговор, они вдвойне опасны!
— Ваш сын молчал. Не надо так ругать его, — встряла я в их разговор.
От взгляда, который женщина бросила на меня, можно было сгореть заживо. Проворчав что-то себе под нос, она скривилась от отвращения и быстро повела мальчика за шкирку за собой. Он же чуть ли не падал, пытался освободиться, верещал, просил прощения и оправдывался.