Два друга замолчали, редко прикладываясь к стаканам. Они оба смотрели на пляшущий огонь в камине и вспоминали далекое прошлое.
– Какие же мы дурные были…
– И безголовые! – поддакнул Клавдий.
– Выпьем!
– За павших братьев!
– Не чокаясь!
Оба резко выдохнули и выпили все, что было в стаканах, до самого дна. Тишина наполнила личные покои лекаря, никто из них не хотел нарушать тишину, в память о павших братьях, отдавших свои жизни на поле боя. Оба воина прошли долгие годы плечом к плечу и повидали многое, что хотелось бы забыть обычному человеку и не вспоминать до самой смерти.
– Слышал западные новости? – Клавдий нехотя нарушил затянувшуюся тишину.
– Ты о том, что пара зарвавшихся псов опять почувствовали свободу от хозяйского поводка? – решил уточнить Клавдий.
– И о том, что цены на железо начали повышаться, хоть и ненамного.
– И как я понимаю, только на западе? – Клавдий посмотрел на своего друга грустными глазами.
Тот лишь кивнул в ответ и потянулся за новой бутылкой.
– Тигр помер на днях, пришло письмо от его нашего общего друга.
– Кто его убил!? – тут же вскинулся Голвер.
– Гномское пиво и продажная девка на чл… – договорить Клавдий не успел, потому что кусок сала, который он закинул в рот, застряло в горле.
Голвер по-дружески со всей силы ударил мага по спине, да так сильно, что тот вылетел из кресла вперед, чудом не угодив головой в камин. Клавдий бурча что-то невнятное под нос, уселся обратно и расправил свою мантию.
– Счастливчик. Только сейчас осознал, что именно так умереть должен каждый воин, а не в грязи, под ногами у какого-то желторотика, или от случайной стрелы. Кстати о желторотиках…
– Этот год получился успешным. Много ценных кадров, даже эти старые развалины, что сидят в столице согласились с этим.
– Призыв тоже был удачным в этом году.
– Ага, да и отпустили только троих.
– Плюс тот первак, который ушел недавно.
– Кто ушел? – озадачился Клавдий. – Не слышал, чтобы кто-то из учеников отчислился с первого курса.
– Артем, так его звали. Такой же, как и мы в свое время были.
– Аа-а, так это он? Не удивительно, столько раз попадал ко мне… Я вообще удивлен, что его раньше не прирезали за его длинный язык, – кивнул своим мыслям Клавдий.
– Этот сорванец столько крови из меня выпил, ты бы знал! – пожаловался Голвер. – Я теперь понимаю нашего десятника, который с пеной у рта лаялся с кузнецами за каждый щит для нашего взвода. Только этот дурень совершенно не умеет торговаться, будто не знает, что это принято вообще. За лохмотья притащил мне кучу травы, которую я потом выменял у тебя на вишневую настойку и ту грелку-артефакт.
– Помню, хорошие травы тогда принес, жаль что не догадался у тебя спросить, откуда ты достал их, уж очень не вовремя притащился ко мне, прямо в разгар проверки. Я бы обязательно пораспрашивал Артема как ему так удалось найти много полезного. И все же странноватый он, не находишь, иногда такую дурь делал…
– Был дураком, стал мудрецом. Свалить из академии было единственным верным решением, что принял этот мальчишка. Слишком много хвост отдавил, слишком много обид досталось клановым от обычного парня. Слышал, что младшее поколение Лазурного камня хотело решать с ним раз и навсегда после экзаменов, при первой же возможности.
– Да, летом много кто пропадает или не возвращается с каникул. Парню повезло, что он решил слинять сразу же по завершению экзаменов. Не стал бы же он сидеть все время в академии и надеяться, что его в этих стенах никто не тронет.
– Не клановые, так девятый отдел им займется.
– Так это не слухи о том, что они делают со всеми призванными, которые решают уйти?
– Думаю, что доля правды в этом есть, отпускают только клановых из местных, сам знаешь, какой они потом вой поднимут.
***
– Нашли этого студента?
– Нет, господин ректор. Его видели на западных воротах, потом растворился в городе, – отчитался Теодор, личный адъютант ректора. – Ищем его, никуда не денется!
– Плевать на этого среднерангового земляного, невелика потеря, мы потом замучаемся отбиваться от этих цепных псов из девятого отдела, три шкуры спустят, выпьют все соки и будут недовольны.
Даларас был вне себя от ярости. Наглый студент решил своевольно покинуть его академию, тем самым показал всем свое мнение о самой первой магической академии. Тут дело принципа!