— Я тут принёс один текст... Песню...
— Ты сам сочинил? — с интересом спросила я.
— Да. Только не уверен насчёт музыки.
— Дай-ка, — я взяла листок из его рук.
Текст был написан от руки, но почерк был достаточно разборчивым, даже красивым. Интересно: он всегда так пишет или просто очень старался, чтобы мы могли разобрать? Я как следует углубилась в текст. Дочитав, я сказала:
— Мне нравится. Такой... романтичный текст, — сказала я.
— Думаешь? - скромно улыбнулся Ицусимо.
— Да, — с уверенностью ответила я.
— Ничего переделывать не надо? — спросил Ицусимо, перебирая пальцами палочки.
— Нет, всё и так хорошо получилось, молодец, — улыбнулась я и протянула листок Харукаве. — Вот, почитай.
— Да, неплохо, — сказал Харукава, пробежавшись глазами по тексту. — Немного грустно, но романтично. Я даже уже слышу мелодию. Можно, я попробую сочинить на твой текст музыку?
— Конечно, — Ицусимо был очень рад (не смотря на то, что он был сдержанным и часто скрывал свои эмоции, но я уже научилась распознавать, что он чувствует).
— Мне будет интересно послушать, что у вас получится, — сказала я. — Что ж, а мою, значит, будем делать?
— Да, я подготовлю и выучу свою партию, — сказал Харукава. — Жаль не хватает чего-то в нашей музыке.
— Бас-гитары не хватает, — сказал Ицусимо. — И уже совсем другое звучание было бы. Тебе было бы ещё проще ориентироваться. И, в идеале, ещё одну гитару.
— Насчёт второй гитары не знаю, — задумчиво сказал Харукава. — А вот басист нам точно нужен. Какие-то места нужно подчеркнуть. Задать нужную гармонию.
— Как вы думаете, - осторожно спросила я. — А какой нам басист нужен? Профессиональный? То есть... С большим опытом?
— Необязательно, — сказал Харукава. — Главное, чтобы любил музыку, как и мы, и хотел развиваться дальше. Даже если он пока играет не очень. Мы ведь все здесь учимся.
— Но всё-таки он должен знать азы, иначе мы с ним намучаемся, — заметил Ицусимо.
— Это да, — согласился Харукава. - А почему ты спросила, у тебя кто-то есть на примете?
— Да, —я призналась(вот ведь проницательный какой, а может - это у меня всё на лице написано?). — У меня кое-кто есть на примете. Но не знаю: согласится ли он.
— А что он за человек? — поинтересовался Харукава.
— Ну... он мой друг, — сказала я смущённо.
— И ты молчала? — удивился Харукава. — Мы бы давно...
— Есть проблема, - сказала я. — Его нужно уговорить. Пока что он вообще ото всех скрывает, что учиться играть на бас-гитаре. Он даже мне не хотел говорить сначала, так что я совсем недавно об это узнала.
— Мда, странный какой-то парень, — заметил Харукава, надевая свою шляпу.
— А как он хоть играет? — спросил Ицусимо, выходя из-за установки.
— Я не слышала ещё. Но он очень много занимается. Всеми днями сидит с гитарой.
— Что ж, надо попробовать уговорить его прийти сюда и сыграть, — сказал Харукава.
— Даже не знаю... — неуверенно сказала я.
— Мы пойдём вместе с тобой. Если он никому больше не хочет говорить, мы сохраним его тайну, — сказал Харукава.
— Хорошо, — сказала я. — Мы можем пойти прямо сейчас, пока он дома один.
— Тогда пошли, — с готовность сказал Харукава, вешая на плечо акустическую гитару в чехле. — Веди нас, Акияма.
Ицусимо только молча кивнул. И мы пошли домой к Хоширо. Я позвонила в дверь, и Хоширо открыл дверь, хмурый и совершенно не отреагировавший на то, что я пришла не одна.
— Привет, — сказала я. — Это ребята из группы, в которой я пою. Можно нам войти?
Хоширо покосился на Ицусимо и Харукаву и молча впустил нас, отойдя в сторону.
— Послушай, — сказала я, когда мы замерли на пороге комнаты Хоширо. — Только не сердись. Просто нам нужна твоя помощь.
— Ты пришла за помощью? — иронично посмотрел на меня Хоширо.
— Но ведь мы друзья, и тем более, это и тебе на пользу пойдёт... — мой глупый и безнадёжный лепет прервал Харукава, чтобы спасти ситуацию.
— Акияма рассказала нам, что ты занимаешься на бас-гитаре, — сказал Харукава. — Но мы обещаем, что мы никому больше не скажем, если не хочешь об этом распространяться. Нам действительно очень нужен басист. Неважно, сколько у тебя опыта. Ты ведь знаешь азы?